Когда-то Льву Александровичу Мею нашему известному русскому поэту девятнадцатого века сибирский казак Иван Андреев рассказал былину «Отчего перевелись витязи на Святой Руси». Поскольку она длинная, я поместил её в Приложение, а здесь привожу её пересказ из книги писателя С.Н. Сергеева-Ценского «Бурная весна».
«Среди русских былин есть очень примечательная о том, «Как перевелись витязи на святой Руси». После одной из своих побед «на Сафат-реке» расхвастались витязи, что побьют и «силу нездешнюю». И «нездешняя сила» не замедлила явиться, чтобы наказать их за святотатство. Она предстала перед ними в лице двух воителей, которые тут же пошли на них боем.
Первый же витязь перерубил их пополам одним взмахом меча, но их стало четверо, и они снова идут боем на витязей. Второй перерубил пополам этих четверых в два взмаха, – их стало восьмеро, и живы все. После действий третьего витязя их стало шестнадцать, четвертый сделал из них тридцать два, и когда кинулись на них все витязи, то благодаря их же геройству и силе перед ними выросло такое неисчислимое войско, что витязи испугались и обратились в бегство. Они бросились «в Киевские горы, в каменные пещоры», а, подбежав к горам, – окаменели сами. Отчего же окаменели? Конечно, от ужаса перед непостижимым».
«Как подбежит витязь к горе, так и окаменеет; Как подбежит другой, так и окаменеет» Как подбежит третий, так и окаменеет… С тех пор и перевелись витязи на Святой Руси!»
Я не раз убеждался в том, что наши предки оставили нам все сокровища, которыми владели, не только материальные, но и духовные. Надо лишь суметь их распознать и суметь правильно распорядиться. Они оставили нам русский язык — сокровищницу Силы и Знаний о мироустроении. Тот, кто владеет словом, тот владеет Силой. Не зря в этом слове корнем, как мне видится, является лов – ловить. Слово – словить – поймать — владеть. А что несёт в себе слово? Образ. Тот, кто умеет создавать образы и выпускать их в мир, тот по-настоящему владеет
Силами мира.
Ещё наши предки оставили нам сказки, былины, песни, традиции и мифологию. Традиции и мифология пришли к нам сильно поистрепанными и везде, где можно, были искажены (особенно это касается последней), чтобы разорвать наши связи с прошлым. Однако по крупицам всё равно можно составить картину целого. Почему? Потому что Знание всегда присутствует в мире, как его ни истребляй. Приходит время, и оно опять выходит наружу.
Отчего перевелись богатыри на Руси?
Когда-то на Руси было неисчислимое множество богатырей и богатырок. Почему? Потому что мы чтили Волоса, то есть Силу Жизни. Всё, что живое, — всегда сильное. Сравните силу животного, скажем, крупной собаки, и силу современного человека… Я уж не говорю о диких животных.
Наши предки почитали Жизнь, поэтому они были сильные, рослые, открытые, свободные и доброжелательные люди, как их описывали путешественники. «Но ведь и сейчас мы любим и ценим жизнь?» — спросите вы. «Мы любим и ценим свои понятия о жизни, а не саму Жизнь», — отвечу я вам. ПОНЯТИЯ…
Давайте суммируем то, что говорится в былине. От иноземной силы явилось двое, и витязи их не узнали. Когда разрубают, то есть истребляют эту иноземную силу, она удваивается. Чем больше её уничтожают, тем больше её становится. Наконец, её стало столько, что богатыри дрогнули, побежали и превратились в камень. Они превращались в камень, подбежав к горе. Почему? Что особенного скрывается в горе, что можно окаменеть, приблизившись к ней? Интересно, что в русском языке есть устойчивые словосочетания: «окаменеть от горя», «застыть в горе». Гора – гóре. На Руси все были богатыри, потому что мы славили Жизнь. И все окаменели от горя, застыли в горе? Мы — это застывшие в горе богатыри? В каком горе? Какое горе пришло к нам на русскую землю? И почему, воителей появилось двое? Почему они размножаются, когда их уничтожаешь, разрубая пополам? Давайте толковать.
Толкование былины
Прежде всего, обратите внимание, что сначала богатыри бились с басурманами и одолели их, а потом Алёша Попович сказал: «Подавай нам силу нездешнюю…» Басурманская сила — здешняя, знакомая, мереная и перемеренная, а ему подавай силу нездешнюю… Толкуя старинные сказания, былины и песни нужно помнить, что сознание в средние века было единым, то есть слово и образ были связаны, а наши предки ведали и видели. Это означает, что все вещи они называли своими именами, «что вижу, то и пою». Следовательно, при толковании древних текстов и сказаний нужно не только владеть языком символов, но и быть буквальным.
Кстати язык символов пробуждается сам, когда находишься в тишине. Чем больше находишься в тишине и безмолвии, или « в стихе», как ещё называли это состояние наши предки, тем лучше понимаешь этот язык. Почему? Потому что переходишь в разум, в котором все вещи и явления связаны друг с другом и нет никакого труда увидеть их общность и одновременно самобытность. Именно эта общность и помогает видеть, что данный символ/образ в тексте, например, обозначает именно такое-то явление и толкуется именно так, а не иначе.
«Сила нездешняя…» Я считаю, что речь здесь идёт о другой, потусторонней силе. Подтверждением этому является то, что воители «слетели» к ним на бой и их при этом их «не узнали». И, кстати, всюду в тексте эта Сила пишется с большой буквы.
Заметка
Интересно, что не узнали… Значит, знали когда-то, а здесь не узнали, что-то изменилось в витязях, раз не узнали.
Но потусторонняя сила потусторонней силе рознь. Обычно, под такой силой люди понимают какие-то живые существа, которые не имеют материальную форму и живут по ту сторону, или некие силы, типа информационного поля, эгрегоров и прочих, как принято сейчас называть, энергетических образований. Но существуют ещё более, так сказать, нездешние силы. Это силы, которые лежат в основе мироустройства и его правильной работы. Эти Силы стоят над всем. «Дао породило одно, одно породила два, два породило три, три породило всё множество вещей» — знаменитое высказывание из Дао-дэ-цзин. Так вот Дао, одно, два, три, пять, семь, девять и т.д., включая законы типа Закона Посоха, и пр. (см. Путь К Свободе. Строение и законы дуальной вселенной») — всё это, можно сказать, Силы, которые правят самими мирами, проявленным и непроявленным, со всем тем, что в них обитает.
«И вещали они (воители – В.Ж.) громким голосом: «А давайте с нами, витязи, бой держать; Не глядите, что нас двое, а вас семеро». Семёрка это цикл, который правит изменениями в материи. Материальная форма – образ — меняет себя и свою оболочку, следуя циклу семёрки. Особенно это ясно видно по семилетнему циклу. Двойка или двойственность — это уже относится к мироустроению. Двойка заведомо главнее и, так сказать, сильнее семёрки, потому что она и в материи создаёт противоположности.
Воителей было двое, а богатырей – семеро. Получается, что против возгордившейся материи выступила двойственность – кто кого победит. Материя считает, что она выше, хочет владеть всем миром, а двойственность уравнивает вещи и явления, помещая их друг против друга, и делает разными, полностью отличными и одновременно зависимыми друг от друга. Вспомните, как живёт и действует магнит. Двойственность весь мир делит пополам, и она же создаёт Добро и Зло. И двойственность делает мир Целым.
Богатыри – материя – не узнали двойственность, потому что когда была написана эта былина, дух уже отделили от материи, а зрение затмилось от гордыни. Я считаю, что это предание было написано не раньше конца семнадцатого — начала восемнадцатого века, когда материя уже получила самостоятельное существование, ум-эго с его гордыней сформировался и из русского языка убрали двойственное число. Ведь с помощью именно двойственного числа наши предки узнавали, что мир двойственный. То, что это предание было написано именно в это время, указывает также и тот факт, что время боёв и поединков в нём указывается с точностью до минуты.
Далее начался поединок. Разрубили двоих, вместо них появилось четыре других, разрубили четверых, вместо низ появилось восемь новых, и т.д. Нездешняя сила всё время удваивается, когда её разрубают пополам. Почему такое происходит? Приведу отрывок из предыдущей книги «Вращение Силы» из главы «Плохо-хорошо».
«Известно, что любой человек делит мир, в котором живёт на плохой и хороший. Соответственно, все вещи и явления в этом мире у него тоже либо плохие, либо хорошие. Сам же человек старается быть выше и лучше, а то, что ниже и хуже, он отрицает.
Эту способность человека делить мир на плохой и хороший я внимательно и подробно исследовал в своих книгах. Я писал, что нет плохого и хорошего, с точки зрения целого. Я дописался. Сейчас мне всё чаще стали попадаться люди, в том числе и не читавшие мои книги, которые в разговоре друг с другом то и дело повторяют: «Нельзя делить на плохо и хорошо»»
Раньше было просто плохое и хорошее. Теперь стало плохо делить на плохо и хорошо, а хорошо – не делить.»
Вот вам и решение. Когда вы обнаружили, что поступаете неправильно, что вы сделаете? Будете исправлять своё поведение, делать его лучше. То есть вы опять поделите связанные с данной ситуацией мысли и поступки на плохие и хорошие. Ум делает это всегда и автоматически, не осознавая, своих действий. Далее, я, например, опять поймаю вас и укажу на вашу ошибку, и вы опять поменяете своё поведение. И опять будете делить на плохо и хорошо. И т.д. Всё вышесказанное я представил в виде схемы (см. Рис…). Что происходит с человеком, когда он делит на «плохо» и «хорошо», всё время поправляя себя в сторону «хорошо»? Чтобы ясно понять это, надо привлечь современные знания о работе компьютеров. Так вот если говорить компьютерным языком, происходит переполнение разрядной сетки, память забивается пустой информацией и компьютер встаёт, то есть окаменевает, так сказать.
Я проделал вышеописанные действия с «плохо» и «хорошо»? И что я почувствовал? То же самое приближение горя от безысходности уже на четвёртом шаге. То есть я четыре раза поправил себя, становясь лучше и лучше, и уже на четвёртом шаге, как и сказано в былине, мой ум стал застывать. Пренеприятные, доложу я вам ощущения, когда хочешь быть выше и лучше, наяву неприятные. Кстати, пожилые люди становятся менее подвижными тоже по этой причине – они застывают в горе.
Целое разделило себя на два, чтобы существовать. Двойственность — Добро и Зло — всегда присутствует в этом мире и их бесполезно уничтожать. Наши предки в предании «Отчего перевелись витязи на Святой Руси» передали нам, что не гоже взращивать в себе гордыню, возвышаться над миром, хотеть быть самыми сильными и самыми лучшими. А мы что делаем? Всё хотим быть впереди планеты всей? Они также передали нам, что нельзя бороться и выводить из обихода двойственность, нельзя любить только хорошее, только жизнь, только верх, только богатство, и т.п. Нужно признать и поклониться плохому, злу, смерти, нищете, низу, тогда целостность придет в мир, и наши люди обретут крылья. Птицы-то летают, потому что у них два крыла. Да и мы с вами ходим на двух ногах, но вот стали предпочитать пользоваться только одной рукой и одной половиной мозга, признавать только свою правоту.
Главная ловушка ума-эго
Самое интересное, что здесь открывается ловушка, которую очень, очень трудно увидеть и осознать. Эта ловушка – суть ума-эго, в котором живут сейчас люди.
Вы ведь хотите стать лучше, когда делаете свой выбор, не так ли? А делаете его с помощью «плохо»… Видите? Таким образом, чтобы стать лучше, вы развиваете в себе видение плохого. Чем бы вы ни занимались по жизни, какому бы распрекрасному духовному учению ни следовали, как бы религиозны вы ни были, вы всё равно развиваете в себе видение плохого, чтобы стать лучше… Потому что становитесь умнее и дальновиднее.
Каков ум такая и жизнь. Какие мысли такие и действия. Ваша жизнь действительно становится лучше со временем? Если это так, то куда подевались те радости и лёгкость молодости?
Когда-то мама впервые сказала ребёнку, что так делать нельзя, так сделать плохо. Потом она повторила это ещё и ещё раз, нашлёпала по попке, и ребёнок с тех пор решил быть лучше. Даже самые отъявленные бунтари и революционеры делают всё, чтобы улучшить если не свою жизнь, то жизнь людей точно. Потому что они умные и знают что лучше.
Жизнь идёт, а вы становитесь всё лучше за счёт плохого. Со временем ваше лучшее опять станет плохим, а вы опять постараетесь стать лучше. И так без конца, впрочем, конец всё-таки есть: чем больше плохого видишь вокруг, тем больше застываешь в горе. Ты – лучший, но застыл в горе, поскольку кругом всё плохо. И никакие уже продвинутые методы работы с собой, никакие редкие лекарства не помогают, потому что всё плохо…
Суть современного ума, в котором живёт человек, это всюду видеть плохое. Юдоль горя и печали. Горе от ума.
Приложение 1
В 1840 году мне довелось встретить у его превосходительства Дмитрия Богдановича Броневского, бывшего директора Император- ского Царскосельского лицея, — старого сибирского казака Ивана Андреева… прозвище его я позабыл. Пришел он из Сибири пеш- ком — взглянуть на Питер и просить, чтобы всех его трех сыновей приняли на службу царскую. Он рассказал мне две сказки: первая, о «Маринке Калайдайшне», представляет незначительные изменения известного народного рассказа, вторая, без заглавия, передается здесь. От меня, через третьи руки, досталась она г. Шевыреву и занесена им в «Чтения о русской словесности», а потом разбита г. Вельтманом на стихи — и напечатана в «Московитянине» 1849 года. В обоих случаях она подверглась некоторым поправкам, конечно вероятным и уместным. Печатаю ее, как записал, со всеми анахро- низмами, со всеми переводами голоса старого рассказчика. Этот смелый вымысел — выражение богатырской самоуверенности рус- ского народа — должен быть передан во всеуслышание. Сказка кой- где искажена временем и обстоятельствами; но сложена очень давно. Доказательства на лицо.
ПРЕДАНИЕ— ОТЧЕГО ПЕРЕВЕЛИСЬ ВИТЯЗИ НА СВЯТОЙ РУСИ (1856)
(Сибирская сказка)
Выезжали на Сафат-реку, на закате красного солнышка,
Семь удалых русских витязей, Семь могучих братьев названых:
Выезжал Годенко Блудович, да Василий Казимирович, да Василий Буслаевич,
Выезжал Иван Гостиный сын, Выезжал Алеша Попович млад,
Выезжал Добрыня-молодец, Выезжал и матерой казак, Матерой казак Илья Муромец.
Перед ними раскинулось поле чистое,
А на том на поле старый дуб стоит,
Старый дуб стоит, кряковястый.
У того ли дуба три дороги сходятся:
Уж как первая дорога ко Нову-городу,
А вторая-то дорога к стольному Киеву,
А что третия дорога ко синю морю далекому…
Та дорога прямоезжая, прямоезжая дорога, прямопутная:
Залегла та дорога ровно тридцать лет,
Ровно тридцать лет и три года.
Становились витязи на распутии,
Разбивали бел-полотнян шатер,
Отпускали коней погулять по чисту полю.
Ходят кони по шелковой траве-мураве,
Зеленую траву пощипывают,
Золотою уздечкою побрякивают,
А в шатре полотняном витязи опочив держат.
Было так — на восходе красного солнышка
Вставал Добрыня-молодец раньше всех,
Умывался студеной водой,
Утирался тонким полотном,
Помолился чудну образу.
Видит Добрыня за Сафат-рекой бел-полотнян шатер:
В том ли шатре залег Татарчонок,
Злой Татарин-басурманчонок.
Не пропускает он ни конного, ни пешего,
Ни езжалого доброго молодца.
Седлал Добрыня своего борзого коня;
Клал на него он потнички,
А на потнички коврички,
Клал седельце черкасское,
Брал копейце урзамецкое,
Брал чингалище булатное,—
И садился на добра коня.
Под Добрыней конь осержается:
От сырой земли отделяется,
Выходы мечет по мерный версте,
Выскоки мечет по сенной копне.
Подъезжает Добрыня ко белу шатру
И кричит зычным голосом:
«Выходи-ка, Татарчонок, злой Татарин- бусурманчонок:
Станем мы с тобой честный бой держать!»
Втапоры выходит Татарин из бела шатра
И садится на добра коня.
Не два ветра в поле слеталися,
Не две тучи в небе сходилися-
Слеталися-сходилися два удалые витязя…
Ломалися копья их острые,
Разлетались мечи их булатные:
Сходили витязи с добрых коней
И хватались в рукопашный бой.
Правая ножка Добрыни ускользнула,
Правая ручка Добрыни удрогнула,—
И валился он на сыру землю.
Скакал ему Татарин на белы груди,
Порол ему белы груди,
Вынимал сердце с печенью.
Было так — на восходе красного солнышка
Встал Алеша Попович раньше всех,
Выходил он на Сафат-реку,
Умывался студеной водой,
Утирался тонким полотном,
Помолился чудну образу.
Видит он коня Добрынина:
Стоит борзый конь оседланный и взнузданный,
Стоит борзый конь, только невесел,—
Потупил очи во сыру землю:
Знать, тоскует он по хозяине,
Что по том ли Добрыне-молодце.
Садился Алеша на добра коня,—
Осержался под ним добрый конь,
Отделялся от сырой земли.
Метал выходы по мерный версте,
Метал выскоки по сенной копне.
Что не бель во полях забелелася-
Забелелася ставка богатырская;
Что не синь во полях засинелася-
Засинелись мечи булатные;
Что не крась во полях закраснелася-
Закраснелася кровь с печенью.
Подъезжает Алеша ко белу шатру—
У того ли шатра спит Добрыня-молодец,
Очи ясные закатилися,
Руки сильные опустилися,
На белых грудях запеклася кровь.
И кричит Алеша зычным голосом:
«Вылезай-ка ты, Татарин злой,
На честной бой, на побраночку!»
Отвечает ему Татарчонок:
«Ох ты гой еси, Алеша Попович млад!
Ваши роды неуклончивы,
Неуклончивы ваши роды, неустойчивы-
Что не стать тебе со мной бой держать».
Как возговорит на то Алеша Попович млад:
«Не хвались на пир идучи,
А хвались с пиру идучи».
Втапоры выходит Татарин из бела шатра
И садится на добра коня.
Не два ветра в поле слеталися,
Не две тучи в небе сходилися-
Сходилися-слеталися два удалые витязя:
Ломалися копья их острые,
Разлетались мечи их булатные,
И сходили они с добрых коней,
И хватались в рукопашный бой.
Одолел Алеша Татарина:
Валил его на сыру землю,
Скакал ему на белы груди,
Хотел ему пороть белы груди,
Вынимать сердце с печенью.
Отколь тут ни взялся черный ворон,
И вещает он человеческим голосом:
«Ох ты гой еси, Алеша Попович млад!
Ты послушай меня, черного ворона:
Не пори ты Татарину белых грудей,
А слетаю я на сине море,
Принесу тебе мертвой и живой воды:
Вспрыснешь Добрыню мертвой водой—
Срастется его тело белое;
Вспрыснешь Добрыню живой водой-
Тут и очнется добрый молодец…»
Втапоры Алеша ворона послушался,—
И летал ворон на сине море,
Приносил мертвой и живой воды.
Вспрыскивал Алеша Добрыню мертвой водой-
Срасталося тело его белое,
Затягивалися раны кровавые;
Вспрыскивал его живой водой—
Пробуждался молодец от смертного сна.
Отпускали они Татарина.
Было так — на восходе красного солнышка
Вставал Илья Муромец раньше всех,
Выходил он на Сафат-реку,
Умывался студеной водой,
Утирался тонким полотном,
Помолился чудну образу.
Видит он: через Сафат-реку
Переправляется сила басурманская,
И той силы добру молодцу не объехать,
Серому волку не обрыскати,
Черному ворону не облетети.
И кричит Илья зычным голосом:
«Ой, уж где вы, могучие витязи,
Удалые братья названые?»
Как сбегалися на зов его витязи,
Как садилися на добрых коней,
Как бросалися на силу басурманскую:
Стали силу колоть-рубить.
Не столько витязи рубят, сколько добрые кони их топочут.
Бились три часа и три минуточки-
Изрубили силу поганую.
И стали витязи похваляться:
«Не намахалися наши могутные плечи,
Не уходилися наши добрые кони,
Не притупились мечи наши булатные!»
И говорит Алеша Попович млад:
«Подавай нам силу нездешнюю-
Мы и с той силою, витязи, справимся!»
Как промолвил он слово неразумное,
Так и слетели двое воителей,
И вещали они громким голосом:
«А давайте с нами, витязи, бой держать;
Не глядите, что нас двое, а вас семеро».
Не узнали витязи воителей…
Разгорелся Алеша Попович на их слова,
Поднял он коня борзого,
Налетел на воителей
И разрубил их пополам со всего плеча:
Стало четверо — и живы все.
Налетел на них Добрыня-молодец,
Разрубил их пополам со всего плеча:
Стало восьмеро — и живы все.
Налетел на них Илья Муромец,
Разрубил их пополам со всего плеча:
Стало вдвое более — и живы все.
Бросились на Силу все витязи,
Стали они Силу колоть-рубить…
А Сила все растет да растет,
Все на витязей с боем идет…
Не столько витязи рубят,
Сколько добрые кони их топчут…
А Сила все растет да растет,
Все на витязей с боем идет…
Бились витязи три дня, три часа, три минуточки;
Намахалися их плеча могутные;
Уходилися кони их добрые;
Притупились мечи их булатные…
А Сила все растет да растет,
Все на витязей с боем идет…
Испугались могучие витязи:
Побежали в каменные горы, в темные пещеры …
Как подбежит витязь к горе, так и окаменеет;
Как подбежит другой, так и окаменеет;
Как подбежит третий, так и окаменеет…
С тех-то пор и перевелись витязи на святой Pycи!
Источник
