Велемудр

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

ЗЕМЛЯ ВЕНЕЯ

––––– 1 –––––

От неба эта благодать –

Свое Отечество создать!

*****

Уже  – иная жизнь. Судьба племен – иная.

И многим неуютно,  стало в Южном крае –

Теперь уж Северном. Устали замерзать…

А слухи все манящее: как хорошо в Венее!

Там роду Ория и антам – благодать!

Не знают горя! Все, что надобно, имеют!

Баранов и коров – стада! Досыта молока –

Буренку потолкать лишь под бока.

Там земли тучные! Там без границ просторы!

Там есть поля, леса, озера, реки, горы!

Есть что пахать, где скот пасти.

Большие города и села есть где строить!

С соседями с прибытком торг вести.

От холодов груз хворей не нести.

Аримы узкоглазые не будут беспокоить…

Все новояры к соплеменникам ушли.

Все анты в путь лошадок запрягли.

И в путь к земле,  со счастьем – встречи!..

Молва разносится, гудит над Семиречьем:

Нет разворота – лес кругом, обрыдли холода,

А там душа в тепле на воле отдыхает!..

Венея многим стала как мечта,

В свой дом как добрая хозяйка приглашает,

И обещает без печали жизнь…

Родимичи и саки собрались.

У моря сели; племя Ория – соседи.

Пока других доступнее славянам земли эти…

И киммерийцев звали дальние края;

Дошли до Ра², пожили, Кимры град³ воздвигли.

И снова – в путь. Легла к ногам Дунайская земля.

Сидели долго там, в добре-довольстве жили.

Но слишком недруги теснили –

Тогда на Крым они пошли;

Там Киммерик-град⁴  возвели.

Из семиречья в Балтику пришли борусы…

Столетья минут – станут называться белорусы…

Наступят сроки – кривичи, хусты и саки

На Дон стада свои пригонят, и без драки.

К большой реке придут дулебы – и Бугом нарекут.

Потом суконичи дорогу к ней найдут.

*****

По наущению Богов лучистой, светлой ранью

Придут и сядут над Днепром, веселые поляне.

Путь к Киевской Руси еще далек,

С другими племенами им нести урок.

Висляне реку  – Вислой назовут.

И ляхи там родную землю обретут.

Все вместе родину поляков создадут…

Потом с мечом к полянам над Днепром придут.

Века прошедшие, все будут громыхать грозой.

Народы прибалтийские из рабских уз воспрянут…

Как изменился склад души! Теперь – иной!

Не раз мечом Ивана, злобствуя, достанут…

*****

… Придет, в страданьях, испытаньях, ночь Сварога⁹.

Во тьме, как брошенные – люди! Горя много!..

Лисы наступит, под крылом Морены, мутная эпоха¹⁰.

Бездушья, злобы! Мир – фальшив и лжив!

И свати, в черный цвет покрасят,  жизни погубив,

Чтоб доказать земли народам — Чернобог все жив !

*****

С судьбой достойною роды искали встречи.

Ушли к Днепру чернеги, быховщина, кивереччи.

Земли простор дан тем, кто смел душой!

Достойны ведь они Планиды той

А Крымский полуостров Ставры заселили

С Кубани те рода  туда проход открыли.

Раздоры, распри, рознь и брань…

А Русколань переименуют в Тмутаракань.

*****

Рек много, но одна особым чувством ранит.

Раздольная, широкая, в ней – русский дух так манит!

Светла, прозрачна – не из Ирия ль струится?

Она между небесным и земным – граница!

Она, как Солнце-Бог, могуча и добра…

И потому славяне ей  дали имя – Ра¹¹ .

Князь Вятка, досыта вкусив набегов-схваток,

Добрался до притока к ней который станет Вяткой…

*****

Троянцы, с верою священною в Триглава,

В далекой Азии талан свой обретут и славу.

Воздвигнут – чтоб легендой стал в веках! –

Могучий и великолепный город Трою…

Прекрасная Елена – сказка! А в глазах

Завистливых ахейцев – пламя алчное и злое…

Исчезнут Троя и Триглав; в сердцах потомков – грусть…

Она была – Троянская, с душой славянской, Русь!

*****

Из Беловодья много дней шли три отважных князя

И нету ничего прочней той братской между ними связи

Не повернут! Ждут земли неизведанные их…

Князь Скиф привел на Дон сородичей своих.

Словен и Рус пошли намного дальше,

Искать места где счастье есть без фальши.

*****

До наших дней дошли о них былины, мифы –

Расселятся от Дона до Дуная скифы¹².

Народы многие под их пригнутся власть.

Не раз с земель славянских недругов изгонят.

Как буря – скифский воин, гнев и страсть!

А меч его короткий – акинак – колосса склонит.

Не раз с завоевателей сбивали гордых спесь…

Предания о них – души славянской песнь!

*****

Род кривичей и племя чудь на север хладный

Вел князь Словен дорогой невозвратной.

Волхвы увидят тайным оком реку, путь  покажут.

Поток-поитель Волхов назовут,  «Здравствуй -скажут,

– Останови, река, на миг свой бег!

Всмотрись в нас. Мы пришли к тебе – навек!..»

Сияет! Радости открытий не измерить,

Наполнивших ей душу — княжне  Ильмере…

Остановились ведь над озером большим –

Залюбовалась тихой, светлой красотою:

«Я б никогда не расставалась с ним!»

«И не расстанься, – ей Словен, – а стань его судьбою.

Подарим же на радость самому!

– Мы имя Ильмень-озеро ему».

И стали жить там племена.

Душой к земле припали.

И Волхов-город над рекой обосновали.

И главный после возвели – Словенск…

Эпохи будут уплывать, все в граде том – меняться.

И мощно плечи – не один минует век –

Расправит он! К нему начнут пути и люд стекаться.

Раздавшись вширь, до неба вознесен –

Великим станет Новгородом он…

Русь Новгородская – могучий пласт времен.

*****

За веком – век…С Десной сроднятся северяне…

Уйдут в край дальний пржемы, бодричи и хорутяне;

Трембины, хорвы, белопавличи, хлебане¹³ –

Отечества в Европе создадут свои славяне!..

Сейчас переродились все! Над каждым чуждый Бог:

Аллах, Христос иль Будда, кто как смог…

Так ядом власти разум отравляется…

И зверь вражды между народами рождается,

Клыками щелкает и Чернобогу служит…

В крови желчь злобы закипает!

И кровных братьев разделяет!..

Но сердце озарит лучом былого вдруг…

Живет он в тайниках души, славянский дух!

–––– 2 –––––

Им Боги в сердце солнце влили.

Они Египет озарили.

*****

Из Вечности текут святые воды Нила.

Жизнь племена давно в округе расселила;

Веками ищут корм на берегах.

Привыкли за себя с судьбой суровой биться;

С соседями…С участием в сердцах,

Пришли сюда – по Высшей воле! –киммерийцы.

В Та-Кеми¹⁴ первозданный, темный мир нашли.

Свет знанья и уменья людям принесли.

Наставники и лекари, и делом метят.

С доверьем потянулись к ним Природы дети…

И вот уж нравится им петь и танцевать.

И сеять, и полоть, и поливать.

Выгуливать стада на сытных, сочных травах.

Жилища строить, храмы воздвигать.

Ладьи и барки мастерить, по рекам плавать.

В согласье жить, гася раздоров страсть –

Чтобы одна страна, одна над всеми власть.

Людей учили к Небу устремлять с надеждой души.

Лишь на него взирать! Его лишь голос слушать!

Подарят многобожье; Бога солнца Ра¹⁵:

Он сумрак озарит глухих тысячелетий –

Великий Бог-Творец… Но придет пора,

Когда другой наполнят Верой Нил:

Превыше там земной правитель шах,

А в небе  только  Бог – Аллах!..

Но сейчас пришедшим Девяти Богам все внемлют

(Жрецами киммерийцы их зовут).

Под их крылом мир и защиту обретут.

С соседними народами достойно рядом встанут…

Но грозовые тучи наплывут, и громы грянут…

«Домой!» – князь киммерийцев протрубит…

В Венее предстоит им много трудных битв.

––––– 3 –––––

Рассветы Вечности встают.

Века плывут, плывут, плывут…

*****

В Сибири смолкли города, не слышен шум соседа

И некого пугать, когда в тот край пришла беда!

И грозный час придет: джангуров¹⁶ дикий нард

В прыжке задушит обезлюдевший Асгард.

*****

За веком – век… Шел человек… Эпохи уплывали…

За годом – год… За родом – род… В неведомые дали.

Шли по горам. Через лесные гущи-дебри …

Пришли на Дон где дикие гуляют вепри …

Навечно! Скоро поднялась скуфь Тана¹⁷ там.

Воронежец¹⁸ и Голунь¹⁹ припали к берегам.

И крепость Руса²⁰ прилегла к морским волнам.

Уруб²¹ над Бугом встал. И Белгород у вод Днестра поднялся –

Князь Святогор, чтоб он мощнее был, там очень постарался…

Все жившие вокруг славян признали власть…

В Тавриде²² встали Сурож²³, Кончев²⁴, Новгород²⁵ и Саки.

За Непрою²⁶  Построил Родну²⁸ Вуслов-князь

А степи дикие  освоили вольнолюбивые  казаки.

Хазары²⁹  на славян точили  зло…

Жестоких время темное пришло.

*****

А племена стояли, средь суровых бед мужая.

И шли к земле другой,  преграды побеждая…

Седой князь Сканд, мудр, уважаем, почитаем,

Вел племена в неведомую даль.

Вперед, вперед! Плечом к плечу – суоми, сведы и саами.

Пыль, дождь ли, ветер – не печаль.

Шли, землю по душе нашли – меж четырьмя морями³¹.

А время все текло. С Асгардом попрощался

Верховный жрец могучий Один; в путь собрался.

Он полон дум, душа о прошлом страждет.

А сердце новых приключений  жаждет!

И в скорости к Днепру придет, но счастье там он не найдет…

Мир в Скандинавии и вечность духа обретет.

*****

Дорогу Орий к морю протоптал не зная горя,

Живут там соплеменники и стало Русским море

Народами, осевшими окрест, так названо оно

Ему не Черным — Русским³² называться суждено.

А рядом море Готское³³… Безлюдные места

Пришельцам хватит – есть где разгуляться.

Пришли в край саки, ярусланы – силе нет числа!

Царица их Исхара привела.

Вел к соплеменникам по терниям, меж рифов

Князь Богумир своих сородичей до скифов;

Соединяться – мощь двойную обретут.

Пол-Азии мечом воинственным пригнут…

Боятся их, в прямой бой не идут хазары.

Другим жить не дают, уводят скот и люд;

Налеты, грабежи, погромы и пожары.

Когда придут и нападут, не устеречь.

От них спаситель – беспощадный меч.

––––– 4 –––––

Одним от Бога – ясный свет.

Другим от Вия – темень бед.

*****

Почто земля гудит, и лес дрожит, и травы гнутся?

Почто по небу тучи-хмары полчищем несутся?

Сайгаки, волки, зайцы рядом без боязни скачут.

Летят возы, и блеют овцы в них, и дети плачут!

И вои на конях.  Меч в ножны не кладут.

Добрита, антов князя, то воины идут.

Хазары нападают, поддаться им нельзя.

Весь край заполонила хазарская орда (братва)!

Разбойников бессчетно много!

Над степью  гром! И страх там, и тревога!

И речкой льется кровь!

Все в жестокой схватке вновь.

Хазары отступили, а анты на коне,

Им встретились оланцы с горем на челе

«Укрыться не успели среди зеленых рощ.

Давайте породнимся мы вместе будем мощь!»

Добрита  отвечал им : «Мы принимаем Вас.

Пусть род наш – вашим станет.» Озвучил его глас.

И снова – в путь! Возам – вперед, вперед!..

Легла река преградой, но отыскали брод.

Гарбы³⁴ все – на берег другой. Скотину перегнали.

Вдоль русла долго шли. Над глубиной привал облюбовали.

Сровняли с этой стороны следы в траве, в пыли;

С другого бока ложные к обрыву провели.

Возами на лесной поляне встали в коло.

Трещит костер, бурлит котел веселый;

Ныряют мясо в нем, щавель и дикий лук.

Лежат на скатерти плоды, грибы,  коренья.

Из ближней чащи – дятла дробный стук.

Соловушки из дальней рощи чудо-пенье.

Утиной стаи крики на воде.

Дозоры пешие и конные – везде.

*****

Конь встал, храпит, куда-то взором дико метит.

Глядят дозорные: белея в лунном свете,

Там поле былой битвы, под дождем

Щелепы шепчутся с улыбкой о былом.

Косой гуляла здесь жестокая поруха!..

Вот двое: рядом кости тлеют, меч – друг в друга.

Их разбуди – врага пронижут много раз!..

А вот еще: лоб в лоб, руками глотку сжав другому;

Вдохни в них жизнь на краткий миг сейчас –

Лишь крепче стиснут горло супостату злому…

Тысячелетьями суровый рок людей:

Ложиться в твердь земли за торжество идей.

Добрите доложили – потемнел князь ликом:

«Слыхал я о гремевшей битве здесь великой.

Тогда немало русов полегло. Бой страшный был!

Покоятся тут наши сотоварищи-славяне.

Забытые! Воздать им – час нам наступил;

Погибших наших братьев братиной помянем,

Святой их прах в высь неба вознесем…»

Костер пылает. Тлеют кости в нем.

Луна, как сдобный блин, белела в небе пышно…

Угасло пламя…Стало тихо…Было слышно,

Как злобилось Степное Диво – вой и стон!

Как Лихо Семиглазое когтями землю драло,

В траве стелилось и ползло со всех сторон!

И жутко становилось – сердце замирало.

А утром снова тучи вражеской грозы.

И снова в путь! И вновь летят возы!..

Над степью тучей – пыль, клубятся в небе хмары.

Идут, идут ордой бесчисленной хазары.

И у  славян сил нету жить на вражеской  Меже

Защитой станут  крепостные стены Белой Вежи³⁶…

Хазары не отстали от племен…Вот воды Дона, вот Кубани.

А вот уж Вежи крепостные стены  рядом

Но там спокойно ждут. Пришли на помощь  хусты и кумане

К славянам  братьям, помогать всем надо!..

Стоят на стенах вои. Им неведом страх!

Замедлили в сомненье супостаты шаг.

Остановились на полет стрелы, горланят:

«Вы там не спрячетесь! Наш меч везде достанет!

Врата откройте – сбережете жизнь детей…»

В ответ: «Чтоб вам не стать добычей для шакалов,

Отсюда убирайтесь поскорей!

Да не оглядывайтесь – времени вам мало!»

Готов к сраженью город, мудр-суров…

Лишь женщины – в тревоге за сынов.

Не плачьте, матери, что вновь зовут их к сече.

Любовью к Родине сыновний путь помечен.

Живыми к вам вернутся, если не падут.

А коли суждено погибнуть как героям,

На чистые Сварожии луга³⁸ уйдут.

Перун им скажет: «Ваш подвиг горд-красив!

Кто за Отчизну умер — вечно жив!»

Днем помощь от племен все прибывала.

Угомонились ночью. Но не спали воеводы.

Лазутчикам приказ – их поглотила мгла;

Подкрались к лагерю врага и рядом в роще затаились.

За ними – вои: обойдя подалее от врага,

– Добрита вел их, сжала мести меч рука! –

За спинами хазар в высоких травах скрылись.

Плыл месяц, серебря ночную синеву,

Цепляясь за ковыль и за пырей-траву…

Два кремушка бок о бок – искры над соломой!

И засияли языки средь сумрачности сонной,

Беснуются и пляшут там и тут!

И вот вовсю уже пылает ширь степная!

Огонь со всех сторон на лагерь наползает.

И паника! И страх! Враги бегут!

Подалее от страшных стен!

Туда, где травы: полагают –

Они их скроют с головой. Но вои в них встают.

Мечами, пиками пронзают, колют, бьют!

Безжалостна рука! Насупленные брови!..

Зардели небеса, налился месяц кровью.

Побагровел пырей, и покраснел ковыль.

Вся ширь в телах хазар! Уже шакалы воют.

Окончен бой… Пришли к холму заветному славяне:

Среди степи высокий этот холм.

Легенда славная века живет о нем.

Здесь был неравный бой, хазар несчетно было.

Смерть здесь косой немало русов подкосила.

Пал князь. Жена-княгиня меч взяла –

За мужа отомстить! Повержена свирепой силой злою.

Но, потеряв весь цвет, орда ушла…

Князь и княгиня – на верху холма; под ними спят герои…

Идут к святой могиле русы – клятву дать:

За край родной всегда, везде и всем стоять.

––––– 5 –––––

Мы лучше б были, если б знали,

Как предки жили, чем дышали.

*****

Не только жизнь племен славяне в битвах защищали,

Уклад, обычаи свои средь бед оберегали –

Те, что у них сложились за века;

Все то и стало их судьбою и душою.

Лишь не слабели б разум и рука!

Не знало б сердце сытого покоя!

Чтоб были вечными, пусть соблазнов не счесть:

То Боги, пращуры, Отечество и Честь.

Славяне жили на возах. Воз – кров и их защита,

Железом легким по бокам обитый;

Двухосная, трехосная ль гарба.

Над нею – козыри³⁹: из хвороста плетены,

Покрыты войлоком⁴⁰, чтобы дождей крупа

Не обсыпала головы к колесам обреченных.

Внутри – перина трав, тепло овечьих шкур.

И теплота души – пусть день и сыр, и хмур.

Жизнь – на возах! Готовность каждый день к дороге!

Все вмиг подымутся – едва сигнал тревоги.

В гарбе упряжка – пара рысаков.

Бараньи ноги – вервью⁴¹ и в нее – послушных.

Уселись бабы, разместили деток, стариков.

Коров собрали в стадо; гнать кнутом не нужно –

Опасность чувствуют, без устали идут.

Мужчины-вои сзади, надо – все умрут.

И князь жил на возу. Жена, слезая, борщ варила.

Усевшись рядом, стравой⁴² мужика кормила.

Чад на возах привыкли вразумлять.

С них споры спорили. С них спиваки спивали.

Волынщики, и гусляры, и скрипники играли.

Для малых-старых на ночь воз – кровать…

На нем в последнюю дорогу князя провожали:

Железками увешан – звон, как стон, стоит;

Князь, будто малое дите, лежит и спит.

И на возе в последний, темный, свой приют въезжает

На паре верных лошадей; они не знают,

Что в нем им оставаться на века.

Там, под землею, из каменей  – хоромы.

В них, на столе и в чреве сундука, –

Кубышка с золотом; квас, хлеб и мясо: всё как дома…

Курган насыпали, высок-широк.

Над ним, как символ стойкости, – дубок.

Печаль – три дня. Три дня пьют квас и мед и пиво.

И страву со столов вкушают, молчаливы.

Но запоет спивак: «Ты – в наших душах, князь!

Ты вел нас много лет! С тобой мы бед не знали.

Перунов дар была твоя нам власть.

Одеты и обуты, не голодовали.

Не ведали ни смут, ни маеты.

Ушел ты в Ирий, в Вечность. С нами вечно ты».

*****

Село – над речкою. Друг к другу хаты жмутся боком.

Глубоким яром, тыном огорожены высоким.

Меч, лук и пика – под рукой.

Весь день – настороже. Пасутся близко кони,

Всегда готовые к опасности, к погоне…

Зимой спокойнее, зимой спит ворог злой.

Тревожат волки, голод в стужу к людям гонит,

К хлевам, не огороженным еще.

Дурманит запахом мясным жилье.

*****

Клубится над трубой тепло горячей печки…

Есть холодильник – лед, нарубленный на речке:

Кусками – в погреб, сверху кров-камыш.

Собаки сторожат. Почуют волков лишь,

Зальются в лае и в копну соломы лезут.

Хозяин с сыном выйдут, держат факел, меч…

От Лиха Семиглазого всю ночь добро стеречь.

Но, что бы ни свершалось, главное – кормленье.

О страве с утренней зари до сумерек – раденье.

Кормилец – огород. С рассвета до темна

Копали, засевали, удобряли, поливали;

И стар и млад намучатся сполна!

Зато без овощей в мороз не бедовали.

Нет у хозяйки о еде забот…

А как спасал людей домашний скот!

Коровушки плывут ладьями расписными!

Качается, как не отвалится, тугое вымя.

Сметана есть, творог, в достатке – молока.

Говяды⁴³ – вдоволь: козы, свиньи и бараны.

Домашней птицы – вдосталь… Доля бабы нелегка –

Всех накормить, одеть, согреть…Вставали рано

И на ногах весь день! Зато весь год

Тепло; кусочки мяса сами скачут в рот.

И лес – кормилец, и кормить он не устанет!

Охота как работа – добывай: косули и елани⁴⁴,

Сайгаки, козы, кабаны и дикие быки.

Лесное угощенье: ягоды, грибы, орехи…

Все там! И пчелы есть; для опытной руки

Велеть им медом поделиться – легкая забота.

В степи – калачики, Перуна батоги, катран.

Совсем не слабое – кормление славян.

Кто с Богом породнен, тому не одиноко.

Лишь заалеет солнце, все склоняются к востоку:

«Спасибо, боже , что даровал нам сон!

Красуйся, зорька ясная! Пусть озарен

Твоим сияньем будет мир! Приди женой благою,

Нам радость принеси. Прими от нас поклон

Для деда дорогого с бабушкой родною,

И матери с отцом, и брату и сестре,

Ушедших рано. Свет их душ – в заре».

Проснулись птахи малые, повсюду – щебетанье.

Их слушают с улыбкой, а в глазах – страданье.

И просят их: «Весной вы – здесь, под зиму – в Ирий вам,

Где цвет не вянет, лист сухой к ногам не ляжет.

Родимые на пажитях Сварожьих там

В снопы колосья золотые вечно вяжут.

Они вам слово передать для нас накажут…»

И вот услышат в Ирие певуньи: «Весна придет Лишь,

Вас позовет домой родная сторона.

Там донесите золотым, любимым нашим чадам:

Им горевать о нас и слезы лить не надо.

Мы отжили свое, хватило нам сует.

Здесь обрели покой и Вечное существованье.

Одно хотим: не знать бы деткам нашим никаких страданий…»

Вернутся птахи, запоют! Стараются привет

Живущим передать — в ответ  непониманье.

_____ 6 _____

От Бога им – пахать, кохать.

Но меч из рук не выпускать!

*****

Напастей многих не изведали б славяне,

Когда бы не были соседи – грецколане.

Они торгуют – испокон веков.

Не выпал тяжкий жребий им переселенья;

Из древности не ведают они разъединенья…

В славянских городах ведут они торги.

В обмане лести, хитрости сильны.

И с сильными они не вступят в бой

Укроются за крепкою броней.

Пред силой  греки никли,  отступали.

А русы славно и спокойно заживали…

Набрались греки сил – опять покоя нет.

Вновь русы – на возы… Так – сотни лет.

*****

Приехали вдруг греки в гости к князю Руче.

Сама доброжелательность; прочь недоверья тучи!

Подарки привезли! Вино – весь день гулять!

«Ты друг нам, зачем же воевать? Давайте торговать.

Веди коров – на торжище. Мы серебро вам – полной мерой…»

Князь Руча добрый был, правдивый человек.

Надеется, что праведный и грек.

Чтоб молодые скот пригнали, гости попросили:

Бедовые, здоровые, при бодрой силе;

Все ловко сделают, все – в их руках.

Согласен Руча…Гонят на базар юнцы коровок.

Навстречу ярусланы верховые: «А, здорово!»

Узнали, что к чему, усмешка на устах:

«Путь добрый! Мы поодаль – вслед за вами.

Жизнь сурова, Бывает всякое. Вдруг тати нападут.»

Так и случилось – ярусланы тут как тут…

Вот торжище. Те гости скоро появились.

Увидели парней, как будто удивились.

Но улыбаются; им щедро – снедь, вино.

А яруслан (был средь юнцов) шепнул:

«Вино сольете. Не зарьтесь, что дарма – себя убережете.

Мы защитим вас: нам не все равно –потом поймете».

Все так и сделали… Явились те опять.

Вновь удивились. Но уж чувств не удержать.

На отроков – с кинжалами! Злосчастье – рядом!

Но ярусланы – снова тут. Как копья взгляды:

«Хотели взять их – смерть свою возьмите!»

«Им ваша молодость нужна – продать дороже в рабство!

Вы и коровы – их добыча и богатство!

Ваш Руча – слишком добрый, мыслит не мудро…

Коровы – ваши, наше – греков серебро.»

*****

Царь Прастырь был разумный, мудрый повелитель

(Давно царь появился у славян – родов правитель).

Душой болел, что всяк – сам по себе,

Что самостийников судьба пьянит кровавым пиром.

Внушал: кто в одиночку – пропадет в борьбе!

Всю жизнь приходится терпеть от греков.

Проходит редко мирно день, нет роздыху мечам

Опять идти на смертный бой родам!

На пир князей вех царь Царь созвал,

Отрезал Прастырь кус мечом, рог поднял.

Громко: «О, Боже, защити мой верный люд

От всяческих врагов. Особенно от греков!

Нападники! Грабители! Притворы – век за веком!

Мученья лишь и беды нам несут!

Живут обманом. Нет хитрее грека человека…»

Бояну – рог; встал, распрямился – великан!

По гуслям – пальцами. Поет, как гром гремит, баян!

«Вы помните, как деды в мире жить с соседями старались?

Встречались друг у друга и сердечно обнимались,

Совет держали и роднёю  все считались…

Все грек перевернул! Вся жизнь теперь – во зле!..

Вы помните, как греки наших в гости пригласили:

Умельцев лепших, храбрых воев. Напоили.

В цепях проснулись на чужой земле!

Рабами стали! До седин в неволе жили!

Пропали, сгинули в краю далеком том.

Рекой пролили слезы мать с отцом.

Рог поднял Прастырь: «Помянем страдальцев наших,

Любимых братьев, в кабале лихой пропавших.

От них, от греков, горе и разор один!

Смеется или плачет грек, ему нет веры!

Платил нам два аршина, а теперь – аршин

Асмита⁴⁷ – за овцу. Давал нам за корову меру,

Теперь полмеры, хитрый, серебра.

Не уважает нас. Заставить уважать пришла пора!

Доколь терпеть нам от него разор и муку?

Протянем верную друг другу, братья, руку!

Пойдем единым войском на врага!»

«Веди нас, царь!» – горят князей непримиримо взгляды…

Пошли дружины посуху – тверда рука!

Гуляет мести меч, не ведая пощады.

Уплыли морем чайки-лодии. Беда

Пришла к посеявшим ее. Горят их города.

Вел рати князь Бравлин в Тавриду через зной, средь пыли –

Туда, где греки крепости свои нагромоздили.

Славянские забрали. Их дружины разметал!

И грады русов, Кончев с Сурожем, освободил он,

И Киммерик, и Саки. Рус над Русским морем встал!..

За веком век война пределы Крымские крушила.

_____ 7 _____

От беса – доля разобщенья.

От Бога – воля к единенью.

*****

Жил-правил, не лукавил, защищал родную землю,

Ни грохоту стихий, ни говору врагов не внемля,

Царь русов, многомудрый, твердый духом Мах,

Порядка и согласья ариев порука, Опора и поддержка в их делах.

Они к нему – с надеждой, и нуждой …однажды кивереччины послы

Пред ним склонились: «Дни стали нам не милы!»

Враги на племя их напали. И как косою погуляли!

Кровь пролили рекой! Немало в плен людей забрали.

«Царя с царицей Живой больше нет;

Теперь их доля – в чужеродной сгинуть дали!

Хватили горя мы, узнали много бед,

Безродными мы сиротинушками стали.

А нам заботы и тепла б – как встарь.

Прими в свою семью нас, государь.»

Мах протрубил великий сбор! Князья и воеводы,

Пришли к нему – бесстрашная порода!

Вина и яств довольно на столах…

Царь сызмальства – в седле и с юных лет – в боях.

За меч возьмется – никому с ним не сравниться!

Рог полный поднял (но не пил): «Зверь лютый – враг!

Беда такая может с каждым родом приключиться.

Сегодня – кивереччи. Завтра – наш черед.

Поодиночке ворог всех нас перебьет».

«Веди нас в бой на супостатов! Будем вместе

Стоять за Русколань, верны славянской чести!

Чтоб Родина – во всей своей красе!» –

Князей вскричало много. Но не все.

Вот этот взор потупил и досаду скрыть не может.

Мах подступил к нему: «Мне на какой козе

К тебе подъехать? Как мне тебя растормошить?

Или оглох ты: в одиночку – пропадем!

Глянь (пальцы сжал в кулак) – какая сила в нем»!

Князь: «Сам с усам. Сам слажу я с врагом.»

«Сам» – поперек всем нам? Власть – Родины дороже!

А я и есть твой враг! Со мною сладить можешь?

Коль ты не трус – зову тебя на бой!»

Меч обнажил и влево-вправо быстро.

Князь встал под взглядами, меч тоже вынул свой.

И зазвенел металл! И полетели искры!

Не занимать обоим смелости и сил.

Но Мах искуснее – противника сразил.

И общий выдох – будто стон. Но никакого горя нету.

А царь с другим ведет уж жесткую беседу:

«Давно тебя я знаю! Всех – «самей».

«Земля родная» – не проймешь словами?

А слово «власть» – тебе родней!

И твой я – враг! Меч вынимай живей.

Ну, что за «сам» ты?..» Звон клинков.

И предрешенье – то же.

И третьему конец такой же был…

Вдруг весь вскипел…

На четверых он пардом налетел!

А вам я чем на «сам»? Сам одолею силу вашу!

Сам всех зову на бой! Один со всеми слажу!..»

Звенят мечи. Но видно уж: царя теснят.

Покрылся потом лоб, в ланитах – ни кровинки.

Вдруг бросил меч. Как угольки глаза горят:

«Все, не могу! Один – слабей былинки.

Увидели? Все поняли? Один – ничто!

А вместе – хоть не так уж «самовиты», – мощь зато!»

Лежат три тела. Но со смертью поиграл царь не напрасно.

Князья, поднявшись, закричали все единогласно:

«Наш мудрый царь, прими нас под свое крыло!

Могучей ратью на врага пойдем – пусть устрашится!..»

На это все, безмолвная, в очах светло,

Взирала Сиромаха, царская жена, царица.

И Свят, царя сын старший. Рядом с дедом – внук Замах;

У мальчика – отважный блеск в глазах…

Соединились племена. Великой силой стали!

Враги боялись, ради грабежа не нападали…

Пора настанет – Мах в бою падет;

В рать воспарит небесную Перуна безвозвратно.

Царем стал Свят. Слаб духом, не возьмет

Князей он самостийников, до власти жадных.

Обвал, развал ли – самостийник ей лишь рад!

Сомненьями не мучась, не изведав страха,

– Два сына-близнеца так захотели, – стала Сиромаха

Владычицей земли славян. Ума не занимать.

Характер твердый… Важность не позволит преклониться

Пред ней князьям. Готовы сами воевать.

Самим и в мире постараться жить с царицей…

И вдруг качнулся, зашатался мир:

Пришел с могучим войском царь персидский Кир.

_____ 8 _____

Славянский дух – беды сильнее!

Каким врагам ломал он шею!

*****

Явился, как мечтал, народец образумить дикий,

Пол-Азии завоевавший Кир Великий.

От одного лишь имени его в сердцах склоненных – страх;

И, кажется, вовек им не подняться.

Безжалостен, напился крови враг…

В леса уходят племена – нет сил сопротивляться.

Но гнев гудит в сердцах! Во все концы

Летят от Сиромахи резвые гонцы.

«Сплотимся в час суровый! Трудной будет драка

С ойранским⁴⁸ черным варнаком – царем Кирякой!

Немало стран сумел он покорить.

Пришел и нас в рабов оборотить.

Соединимся, братья! Нет лучше нашей рати!

Плечом к плечу – в неволе нам не быть!

Разбоя и смертей от вурдалака хватит!

Доколе же – мучительство людей?

Пьет кровь злодей – пусть захлебнется в ней!»

Пришли дреговичи, борусы, кривичи, древляне,

Хусты, дулебы, саки, ярусланы, северяне…

Сын, Богоруз, бедовый, пожелал

С врагами поиграть. Мать с молодыми в степь его послала.

Он, сам юнец, военной хитрости не знал –

В засаду удаль бесшабашная попала.

Не видеть юности рассветную зарю –

Всем гибель с мукой; предводителя – к царю.

Повязан полонянин, весь избит, чуть видит-слышит.

Кир встал ему напротив: — злорадством пышет:

«Мы всех так, кто посмел на нас с мечом.

И матери твоей стоять в веревках перед нами!»

Знак подал: перс по горлу юноши – ножом.

Царь взял клинок и к лезвию – губами.

Рот заалел, оскалился, как засверкал клыками…

Узнала Сиромаха, сжала боль свою:

«За сына кровь, Киряку кровью напою!»

Персидский стан в степи – в шатрах высоких, ярких.

Большой, расписанный, великолепный – царский…

Горят в рассветной мгле дозорные костры.

Плывут по небу, крылышки сложили, – стайки тучек.

И будто туча – по земле! С размахом крыл могучим!

Ступают рати: дождались поры –

Гнать ворога!.. Умом – мудр, ураган – душой кипучей,

Ведет их Винимир, царицы сын, и с ним – Замах.

Еще блуждают персы в благодатных снах…

Успел лишь возопить охранник полусонный.

И лагерь заходил! Смятенье! Крики! Стоны!

И безрассудно конница ойранская спешит!

Навстречу ей славянская! Стрел свист! Мечом – с размаха!

А в небесах Перун, под ним конь белый, с молнией летит!

На пику, безрассудно, перс бежит!

Спасенья нет не помнящим себя от страха!

А Киру – некуда, один остался вдруг.

И перед ним Замах – отважный Маха внук.

Умолкла битва…Степь – в телах…Уж воронье кружится.

По полю боя едет на коне верхом царица…

Сидит в шатре с князьями. И вот ввели Его.

Кир смотрит с ужасом! Не знает и не помнит!

Пал на колени перед Ней, не видит ничего!

Она: «Амиров порешить до одного!

И кровь их – в чашу соберите! Дух сына – мщеньем стонет!..

Кир держит чашу, обезумев, внемлет Ей:

«Отведал крови сына? Эту – пей!»

*****

На Северном Донце, чтоб воля внука властно встала,

Замаху земли Сиромаха даровала.

Бесстрашный князь назвался скоро – царь.

Замашки Маха у Замаха. Разобщенье –

Нож по сердцу! Чтоб все как раньше было, все как встарь:

Все вместе – племена, судьба их – единенье,

Плечом – к плечу!.. Царь этим лишь живет!

Воюет. Защищает. Под свое крыло берет.

Умом, смекалкой, волей, мужеством, отвагой

Расположил, в свои владенья влил наследник Маха

Немало уж земель. И вои за него – горой!

Князей с ним много заодно. Но и немало тех, кто

До сих пор– чужой, с недоброю душой!

Там, у себя, шумнет, здесь отзовется эхо:

«Я сам с усам! И княжу я не зря!

Сам буду побеждать! И править! Без царя.»…

Замах внимал и закипал: «Не зря» он правит, значит?

«Сам» победит всех…Сдохнет сын собачий!..»

Однажды грека привели к нему: «Надумал одурачить!

Привез товары – и мечтает провести!

В нас видеть простачков, видать, по нраву греку.»

«Чтоб больше не глядел, в мешок его – и в реку!»

Взвыл, на колени пал тот грек: «Пощады дай!

И буду за тебя молиться до скончанья века!

Без мужа – как жене? И деточки – при чем?

А я открою тайну, царь, о вороге твоем.

Какая ждет тебя напасть. И как к ней все готово!»

«Что ж, открывай». «Был в Персии я по делам торговым.

Так вот, мечи там точат! Чтоб в поход

На вас пойти! За Кира уж давно царь Дарий

Грозится отомстить. Он выбрал этот год.

На море много кораблей. Тепла он ждет, придет – ударит!»

«Ты молодец! Ступай к жене. Учту наш разговор».

Царь повелел трубить великий сбор.

Он помнил встречу деда: ту – с князьями и клинками.

Умел как он держать свой меч искусными руками…

Рог поднял (сам глотка в рот не возьмет):

«Друг к другу льнули предки, в час суровый вместе были.

И потому враги нас дальше обходили.

А что теперь?! Узнал я: Дарий-царь в поход

На нас пойдет. Ему б навстречу встать всей нашей силой!

А мы по одному живем. И пропадем!

Но коль уж об «одном»: нам надо – под одним крылом!

Соединившись лишь, с врагом могучим сладить сможем!

Сплотимся, братья, если власти – Родина дороже!

Сомкнем ряды – чтоб как один кулак!

Ударим так, чтоб злобный ворог – в прах!»

«Веди нас, царь» – в ответ. Но властолюбцы – безучастны.

Замах как Мах тогда в бою поверг их – стали все согласны.

И сразу – к делу! Гонычам – скакать, взывать:

Родам готовиться врагов встречать.

Холодная весна прошла. И лето наступило –

Пора разбоя и нашествий Черной силы.

Дозорам на границе зорко сторожить –

Так царь велел!..Тянулись дни… Дозорные вдруг ветром

Примчались: «Князь Кныш гонца прислал, чтоб упредить:

Царь Дарий по земле его идет с ордой несметной!

На нас идет!..» Опять летят гонцы

К славянским племенам во все концы.

Живущим вдоль границы – в лес податься;

Кто дальше, в глубине, – в дружины собираться…

На скрытом рубеже мощь набирает рать!

Пришли родимичи, оланцы, северяне, саки.

Примчалась скифов конница – сердца в огне!

Князь Кныш добрался с воями своими, чтоб рядом встать…

Летучим удальцам Замаха место лучшее – в овраге,

Иль в балке, или в роще: ждать невмочь –

Бьют, колют, режут, лишь наступит ночь!

На вражий лагерь налетят, переполох устроят!

Голов нарубят кучу, сон амиров беспокоят.

И днем, увидев, что враги беспечны, нападут.

Гвалт, стоны! Кавалерия их тут как тут –

Чтоб взять живыми! Но кого? Нет никого!

Исчезли, скрылись – В овраги, рощи. Тихо ночи ждут.

Как парды скифы с акинаком затаились:

Прыжок из гущи – в брюхо скакуну. И – никого!

Не на такую персы шли войну.

Совсем уж от бессонных-суматошных дней-ночей устали.

И от лучей палящих…Кныш с Замахом забросали

Колодцы падалью… Под утро подступила рать.

Пучки соломы засветились – всей степи так пылать!

Шум, гвалт! Персидский стан как закружила вьюга!

Одно желание – куда-нибудь бежать.

А впереди – царь Дарий, до смерти уж напуган;

Успеет на корабль вскочить и паруса поднять…

В седле сидит Замах-царь; гневно: «Трусость – Дурия подруга!

Сбежал! Но прок есть все же: будет всех теперь учить –

Славян остерегайтесь! Ведь их в рабов не обратить!»

*****

«Русь – имя вызрело; и – «русские»… Замах урок усвоил –

Врагов жди с юга! Крепости из дерева настроил.

Внушал: «На полуночь наш щит – мощь северян.

На полудень, на юг, слаба защита; и враг там волком рыщет.

Твердыни надо воздвигать там нам! И городища!

Чтоб крепостные стены стали – щит славян,

Где супостат всегда свою погибель сыщет!

О городища лоб свой расшибает пусть!..»

И появилась Городищенская Русь⁴⁹…

––––– 9 –––––

Славянский дух! Крушил он в битвах

Завоевателей великих!

*****

Жилось вольготно, обеспеченно под солнцем

Забывшим о родстве славянском македонцам.

К владычеству, к господству пробудилась страсть.

Она с царем Филиппом над Балканами воспряла;

Народы рядом покорила – и в войско много сил вобрало.

Окрепнув, руку дальше тянет власть! К Дунаю!

К Черноморью (море Черным стало) –

Где правит князь Атей. Филипп решил послать

К нему гонцов: «Склонись!» – повелевать.

Родов-племен немало под крылом Атея.

Славянский край спиной загородил своею;

Кто землю там искал, нашел конец!..

Прост нравом и одет князь просто. Но отважно бьется

Душа!.. Летит во весь опор! Вдруг, удалец,

Коня осадит и в седле – не шелохнется⁵⁰.

Лук вскинет – точно в цель летит стрела.

Плечом к плечу с ним рядом слава шла.

А все худое опадало, как лист сухой…

Послы к нему явились. Жеребца князь чистил.

Не перестал – в конюшне хочет говорить.

Они ему: «Филипп велик, могуч, всевластен!

Спокойно жить – ему покорным быть…»

Князь слушает. И чистит, молчалив, бесстрастен…

Гонцы умолкли, ждут. Конь выгнул хвост, стыдобы нет:

Ляп-ляп, ляп-ляп. Он им: «Вот мой ответ».

Борьба завяжется. Филипповы отряды

Возжаждут на Дунае свой установить порядок.

Но будут их крушить внезапные налеты и засады.

Здесь – не балканская смиренность. Здесь – страшней!

Сердца здесь никогда непримиримость не покинет!..

Нет у войны любимцев: князь Атей

В засаду попадет, в сражении погибнет…

Здесь князем станет старший сын – Зарин.

Царем там – Александр, Филиппов сын.

Ему едва за двадцать. Аристотель⁵¹, всеми чтимый,

Схоластике учил, искусству войн.

Любимы им покорители народов и земель.

Он жаждет превзойти отца! Он духом битвы дышит!

Мирскую презирает канитель.

Победную своих фаланг уж поступь слышит…

Непобедимый полководец – имя позже обретет…

Сейчас, еще неискушенный, за Дунай пойдет.

Он двигался. А слух уж мчался впереди, пугая.

И до Зарина долетел! Князь понимает:

Бой с сильным войском будет труден и суров.

Своих сил мало. Протрубил великий сбор.

На встречу  воеводы тридцати родов,

Объятья братские… Всех турий рог зовет.

В степную шкуру⁵² мощный воин бьет.

Разносят юноши печеных кабанов, говяду,

И птицу разную, и фрукты всякие из сада.

И красны девицы с улыбкой подают…

С зажаренным барашком, с варевом и с медом

К Зарину сыновья его идут.

Он кус отрезал, положил рукою твердой

В тарель, туда – пшена три ложки. Поднял кубок свой:

«Благослови нас, здесь собравшихся, наш Бог святой.

За кабанов, за птиц спасибо, за куски баранты⁵³.

За страву всю, какую нам сегодня щедро дал ты.

А завтра дашь? Иль завтра станет некому дарить?

Останемся ли мы? Убережется Русь ли?

Нам за себя, быть может, братину⁵⁴ испить?»

Рукой махнул – и встали песняры; в руках их – гусли.

Сияют лики, взоров глубь светла.

Ударили по струнам. Песня потекла.

О дружбе и взаимовыручке славян. Об их земных просторах.

О том, что жить века на них им, если кончатся раздоры.

Что их с прямой дороги супостатам не свернуть!

О мудром Арии, им указавшем верный путь…

Зарин взор поднял. Вдруг из звездной, из ирийской выси

Небесный луч пред ним алмазным веером раскрылся.

В нем – образ Ария; на Божество похож.

И глас раздался, в душу князя льется:

«Могуч ваш супротивник, метко целит нож!

Но сердце храброе славянское в вас бьется!

Ряды сомкните – и любая сила расшибется!

Святая Русь за вами – вам беречь славянский дом!..»

Угас луч. Чашу взял князь, по руке – мечом,

Кровь капнула в нее; она пошла по кругу.

И снова ранит чью-то меч недрогнувшую руку;

И в чашу – кровь князей и воевод…

Вернулась вновь к Зарину – братину князь пьет.

Пьют все князья… Сойдутся в рать могучую дружины:

Древлян, полян, дулебов, кривичей, сколотт.

Придут борусы, северяне, лужичи, будины…

Враг надвигался; ближним племенам в леса бежать.

Навстречу грозной тучей наступает рать!

Мечей звон. Скрип колес. Людские выдохи. Храп конский…

Фаланг тверд шаг – победы Александр ждет Македонский!..

Зарин умнее был. Но не желал

Над миром вознестись, людской напиться крови…

Князь, победив врага, глядел на воинов с любовью.

Царь, бросив войско, без оглядки убегал:

Что люди – Он себя, Великого, спасал.

Лоб в лоб сошлись тогда два славянина… И реки крови⁵⁵

Царь разольет на тихий мир долин.

И кровь славянскую – по крови славянин.

В град Гордион⁵⁶ он вступит. В тайну тайн погрузит

Свой разум самовластный – в Гордиев узел там,

Чтоб развязать его: к владенью миром – шаг.

Не сможет, не осилит… Он полон властным вожделеньем,

Разрубит тайну ту мечом – хранимый Небом знак…

Закончит путь земной. А на земле, где Он царил – крушенье!

Империи последний тяжкий вздох!

Пойдет на диадоха – диадох⁵⁷.

Возжаждет Русь завоевать Зопирион⁵⁸ надменный;

Надумает Зарина образумить, чтобы смиренно

Пред ним склонился; на его земле повелевать…

Князь будет восседать в седле, своею горд победой.

А полководец, бросив войско, – убегать…

Мечталось диадоху Лисимаху⁵⁹ землю эту

Взять, захватить! Но лишь охватит страх!

Спасется бегством полководец Лисимах.

––––– 10 –––––

Опять над Русью – готы, гунны…

Гудят отвагой сердца струны!

*****

Покоя нет славянам! Мрачные кануны.

Событья грозные… На полудень ордою – гунны:

Крушить, душить – и нет других забот!..

На полуночь, бесчувственны, бездумны, как камни,

Когорты готов; камень – каждый гот…

Без отдыха: бои и схватки, битвы и сраженья!

И кровь – рекой! И поле – для костей!..

Веками тлела Русь меж двух огней.

*****

В Аримии, бессчетны, гунны обитали.

Аримов грабили и побивали. Тогда они на гуннов тьмою встали!

И пошатнулась мощь орды. Исход их начался.

Из края Иньского ⁶⁰ К славянам, до Волги матушки, до Ра -реки

От гуннов римлянам потом достанется беды.

Их земли новые позвали, где племена другие проживали

От них – погибель Риму суждена,

Но нет превратностям судьбы конца!

Князь саков Белобер пленяет их свирепые сердца.

И нет косы, чтоб подкосила эту силу…

Над всеми гуннами теперь внук Белобера, князь Аттила⁶¹.

Безмерна и разумна баты власть…

Славянский край застлала конница шальная.

А племена – разрознены. Волынский князь

В рог протрубил, к единству братьев призывая.

Пошли в поход на Рим плечом к плечу роды.

Да не споткнется бешеный галоп орды.

Не опьянит пусть пиршество походов!

Крушенье, удушенье, устрашение народов!

И ромов⁶² потеснят. И к галлам⁶³ залетят.

Ум, душу, радость – ярость и теснила, и сносила!

Нет, необузданной, пределов и преград.

В покорных слуг восточных готов обратила⁶⁴.

Каталуанская⁶⁵ коса их на полях скосила.

Бесследно канут в сумерках времен.

Народ, кормящийся разбоем, обречен.

*****

Осталось в жесткой памяти глухим воспоминаньем:

В Даарии, в Зеленом крае предков проживанье;

Что со славянами там готы  мирно жили.

Друг другу помогали   и семьями дружили.

Теперь они Богов родных забыли,

И в веру христианскую вступили.

Покров звериных шкур, над головой – рога.

Обряд кровавых жертв легко вершит рука…

Шли готы в бой: вид и повадки стаи хищной –

Как будто жертву, чтоб напиться крови, ищет.

И в схватку – страшную! Коли-руби!

Расстлался шерстяной в крови ковер в степи.

Где шкуры, шерсть, рога, – там стоны, кровь и горе…

Сошлись славяне с готами лоб в лоб над Готским морем.

Враги – достойные! Как камень – гот.

Но и сколот с дороги не свернет.

И ант стоит. Всяк рус – за Родину горой…

Мечи весь день сверкали!

Храпели кони. Люди тягостно стонали.

В потемках разошлись… Славяне после накидали

Из камня белого, чтоб видел-помнил млад и стар,

Большой курган – для павших воев, воевод, боляр.

*****

В село вступили вои, где недавно были готы.

Не зная бед, здесь жили с давних пор сколоты.

Пустынно. Старик лежит. Гарь – от земли.

«Они конями, сына моего порвали!

И на крестах наших мужей распяли.

Жену и дочь, всех женщин увели.

Нападники! Мучители!.. И умер. Закопали.

И слезы вытерли бойцы. И клятвы – страсть:

«На части разорвем всю готскую их власть!»

*****

Князь Божа-Бус моря с друзьями бороздили:

Из Греции с добычей-золотой приплыли,

Когда уже смеркалось, к счастью берегов родных.

Причалили. Никто не встретил их.

И как-то все не так, и все как будто странно.

И защемило сердце князя… Ярусланы

К ним на конях летят во весь опор.

Остановились, спрыгнули, поникли головою:

«Здесь были готы! Вот – ушли. Оставили разор!

Село сожгли. Убили многих, увели с собою…

За ними мы следим – ночуют у реки».

«Лошадок резвых одолжите нам, братки».

Бой трудный предстоял. Сердца пылают мщеньем!

Добычу в землю закопали  до возвращенья…

На яруслановых конях помчались в лес

Свернули перед вражьим станом, скрылись в зеве ночи.

Все гуще мгла… Спит ворог… Только бес

Гуляет около, совиным голосом хохочет…

«Вперед!» Конь дико ржет! Сверкает меч!

И головы слетают с вражьих плеч!

От крови месяц заалел. Степь черная – черней

От мертвых стала. Вороны кружат над ней,

Шакалы воют… «Смерть – за смерть родных!

В полон не брать! На корм шакалам их!..»

Своих спасти успели многих. Но не всех…

Окаменел Бус словно. Стоит, поникнув, возле дорогих,

Красивых, ненаглядных, бездыханных сынов своих.

Лежат родители, жена любимая – безмолвны.

Беда стряслась! Как жизнь оборвалась!..

А воевода тихо: «Гунны, князь».

И снова – бой! И кровь – рекой! И гром жестокой брани!

И гуннам – смерть! Но гибнут  и  славяне…

Все воеводы пали. Князь пал. Все – до одного!

Загублены, изрублены, растерзаны, убиты!

Из тех, кто воротился из похода, – никого…

То золото, быть может, до сих пор, забыто,

Лежит в земле, тускнеет в ливнях дней…

Веками тлела Русь меж двух огней.

*****

У моря и у Дона – вставала гордо  наша слава!

Пустили корни племена, мужали среди битв кровавых…

Нам, правнукам, в веках беречь славянский дух,  и их державу!

В.Чернышов

Метки: Дарий, Кир, Мах, Русколань

6 комментариев на “ГОЙ – ВЭ, РУСКОЛАНЬ гл.3”