Велемудр

Практикуемая уже не первый год жёсткая установка ведомств, руководящих нашей наукой, на рост количества научных публикаций в англоязычных международных рецензируемых журналах приводит к печальным результатам. Одним из них является постепенное вытеснение русского языка из научной сферы. Другим — имитация научного процесса. Третьим — угроза национальной безопасности.

На днях Учёный совет Института философии РАН опубликовал открытое письмо президенту РФ Владимиру Путину (копии — премьер-министру Михаилу Мишустину, спикеру Совета Федерации Валентине Матвиенко, председателю Госдумы Вячеславу Володину, президенту РАН Александру Сергееву, министру высшего образования и науки Валерию Фалькову) с просьбой вмешаться и остановить принятие новой «Методики расчёта комплексного балла публикационной результативности», разработанной Минобрнауки и разосланной научным институтам в качестве директивы к исполнению.

Для начала просто приведём развёрнутые цитаты из открытого письма Института философии РАН:

Национальная ориентированность общественных и гуманитарных наук в России поставлена под удар (…) Речь отнюдь не о деталях техники подсчёта результативности научных организаций и даже не только о том, что она игнорирует закономерности развития общественных и гуманитарных наук.

Речь о сохранении целостности, связности и единства духовно-культурного пространства и преемственности исторического развития России (…).

Не слишком ли громкое заявление?

Авторы письма разъясняют: «Смысл предложенной «Методики» в том, что критерии оценки социогуманитарной сферы выносятся за пределы страны и отдаются на откуп двум коммерческим иностранным компаниям — Web of Science (WoS) и Scopus. Такого нет ни в одной из развитых стран мира. В результате вектор научной деятельности в социогуманитарной сфере будет определяться политикой этих организаций, а не собственной логикой и потребностями российской науки и не отечественным научным сообществом».

В разосланной директиве Минобрнауки сказано, что «положения методики неоднократно обсуждались с представителями ведущих научных и образовательных организаций, РАН и профсоюза РАН». Однако многие учёные, оказалось, «ни сном ни духом»…

Национальная ориентированность общественных и гуманитарных наук в России поставлена под удар. Фото: Pavel L Photo and Video / Shutterstock.com

Учёный секретарь Института философии РАН, кандидат философских наук Полина Гаджикурбанова сообщила «Царьграду», что они в институте ничего не слышали о каком-то предварительном обсуждении этой методики:

«Всё это было для нас как снег на голову. Вместо уже запланированного в соответствии с государственным заданием на 2020 год количества публикаций, которые мы уже обсудили с сотрудниками, приходит совершенно новое задание — достичь определённого показателя «комплексного балла публикационной результативности». Для каждой публикации определяется её «стоимость» в баллах. Причём наибольшее количество баллов начисляется за статьи в журналах, занимающих высокие позиции в Web of Science, а за монографии начисляют всего 1 балл. На разъяснительном вебинаре, который министерство провело для представителей научных организаций, нас заверили, что если институт не достигнет предложенного показателя, то это не повлечёт сокращения его финансирования. Но в это верится слабо: невыполнение госзадания влечёт возврат бюджетных средств.

Вообще, количество публикаций не может бесконечно расти год от года — это абсурд. Нам предлагают не заниматься наукой, а выпускать, образно говоря, некую продукцию: столько-то белых кирпичей, столько-то — красных. Одни «дешевле», другие «дороже». При этом не принимается в расчёт, что основная наша продукция — это вовсе не журнальные статьи, а книги, монографии. Только в таком объёме можно основательно поставить философский вопрос, сформулировать проблему и показать, к чему вы пришли. Кроме того, для коллекции гуманитарных журналов в Web of Science вообще не подсчитываются импакт-факторы и не присваиваются квартили (численные показатели цитируемости статей, опубликованных в данном научном журнале. — Прим. Царьград). Но от нас требуют публикации именно в журналах с высоким квартилем в WoSe, что, в принципе, невыполнимо».

Нужны ли России гуманитарные науки?

С одной стороны, у нас много пишут и говорят — в последнее время даже с высоких трибун — о важности развития того, что называют англоязычным термином «Хай-хьюм» (High-hume) — высоких гуманитарных технологий, определяющих сегодня наравне с военно-технологическим уровнем и успехами в точных науках суверенное и устойчивое развитие стран. А с другой стороны — прямо гробят это развитие, перенаправляя учёных в англосаксонские наукометрические центры, переформатируя их сознание и даже сам язык исследований.

Обострившийся сегодня вопрос оценки результативности и эффективности различных научных дисциплин в России был поставлен более десятилетия назад. Когда на науку, голодавшую и разбегавшуюся в 1990-х — в начале 2000-х, резко увеличились бюджетные ассигнования. А созидательного результата, немного подождав, не увидели. А какие, собственно, могут быть быстрые результаты у фундаментальной науки? Это же не выпечка пирожков: сегодня вложил рубль, а завтра получил три. Тогда решили поставить во главу угла наукометрический метод в западном изводе: когда успех научной работы измеряется в количестве статей и ссылок в так называемых «рецензируемых» журналах по списку международных наукометрических баз данных, основные из которых — WoS и Scopus.

«Гипертрофированный акцент на Web of Science и Scopus ведёт к вытеснению русского языка из сферы социогуманитарных наук, а в перспективе — и из сферы интеллектуальной культуры». Фото: Виктор Драчев / ТАСС

Абсолютное большинство таких изданий — англоязычные, издающиеся в Америке и Великобритании. Есть ещё рецензируемые отечественные научные журналы, входящие в список ВАК, а также в специально разработанный Российский индекс научного цитирования (РИНЦ). Нюанс в том, что по принятой Минобрнауки системе оценки публикации в наших журналах «весят» гораздо меньше зарубежных. А в новой методике РИНЦ и вовсе игнорируется! К тому же западные наукометрические системы слабо учитывают монографии, книги, учебники — то есть наиболее адекватную форму научных достижений в гуманитарной сфере. При этом в технических науках «за бортом» оценки качества работы института или отдельного учёного остаются, например, патенты на изобретения.

«Лирикам» практически нереально добиться таких же, как у «физиков», количественных показателей, вершиной которых является пресловутый интегральный индекс Хирша, многократно обыгранный учёными в нецензурных шутках. Но ведь и представители точных наук, чтобы выполнить министерский план, вынуждены часто вместо передовых и рискованных (в смысле немедленного признания) исследований браться за «мейнстримные» темы, маленькие достижения в которых скорее опубликуют в зарубежных журналах и скорее процитируют.

Некоторые спросят: а почему, собственно, учёные обязаны выполнять эти установки министерства? Ответ прост, как мычание: потому что от этого напрямую зависят категория финансирования их институтов и их собственная зарплата.

Вам науку или Хирша?

Народ у нас сообразительный и находчивый. Вам нужна не наука, а журнальные публикации? Не открытия, а индекс Хирша? Окей! За эти годы и младшие научные сотрудники, и директора с профессорами наловчились написанию «проходимых» статей, «перекрёстному опылению» авторских коллективов таких публикаций. Спрос родил предложение: оплата — за нужную публикацию, негласную продажу ссылок, «накручивание» индекса цитирования, аферы с аффилиацией — принадлежность автора определённому научному учреждению или коллективу. Возник целый рынок фабрикации и продвижения «научных» статей. А что в итоге? Имитация научной деятельности, очковтирательство, «туфта» — на лагерном жаргоне. Что признал недавно президент РАН Александр Сергеев, заявив, что две трети нашей продукции (научных публикаций. — Прим. Царьград) является «мусором». А по оценкам многих учёных, даже не две трети, а девять десятых!

И опять пришлось чиновникам думать, как с этим справиться: с одной стороны, продолжать опираться на «журнальный фактор» в оценке эффективности учёных, но при этом как-то обуздать расплодившихся имитаторов и прямых мошенников.

И вот надумали новую интегральную систему подсчёта, вроде бы сопрягающую количество и качество научных публикаций в коэффициентах с жуткими аббревиатурами. КБПР (комплексный балл публикационной результативности) предназначен для планировании госзадания институтам, а ПРНД (показатель результативности научной деятельности) создан для оценки работы научных сотрудников.

Эта страшно сложная и запутанная система была предложена как универсальный инструмент абсолютно всем учреждениям, подведомственным Минобрнауки. А в их число входят, напомним, и академические институты гуманитарного профиля, и медицинские и сельскохозяйственные НИИ. При этом, согласно новой системе, чтобы сохранить прошлую категорию финансирования, всем нужно за год резко поднять число и «качество» статей в рецензируемых журналах — с прежним абсолютным приоритетом «забугорных» изданий.

Если твоё физическое выживание зависит от англоязычных публикаций, не эффективней ли научиться сразу write in English? А следом — и думать! Фото: VPales / Shutterstock.com

Размеры бедствия осознали не все сразу. Первыми забили тревогу философы. В своём открытом письме они разъясняют чиновникам:

Наиболее важные и актуальные темы российских общественных наук и отечественной гуманитаристики могут и должны обсуждаться прежде всего на русском языке, в российском научном сообществе и публичном пространстве, а не в западных журналах, часто обходящих эти проблемы по соображениям как тематической, так и идейно-политической ориентации.

Мы, рашен учёные

В Институте философии РАН подчёркивают: «Гипертрофированный акцент на Web of Science и Scopus ведёт к вытеснению русского языка из сферы социогуманитарных наук, а в перспективе — и из сферы интеллектуальной культуры».

Нет, ну в самом деле: если твоё физическое выживание зависит от англоязычных публикаций, не эффективней ли научиться сразу write in English? А следом — и думать!

В этом смысле многочисленные англицизмы, которыми иногда вынужденно, а чаще моды ради уснащён язык научных публикаций, — это лишь «начало болезней». Концом будет, очевидно, переход на латиницу, как того хотели особо ярые большевики-интернационалисты после революции.

Некогда наш великий учёный Михайло Ломоносов, преодолевая засилье немецкой и французской научной терминологии, ввёл в обиход слова: «опыт», «предмет», «явление», «рудник», «маятник», «чертёж» и многие другие. А нас хотят ныне заставить «спикать» даже в державных областях — русского Слова, русской Мысли, русской Истории.

Следом за философами протест против новой директивы Минобрнауки выразил Учёный совет Института мировой литературы им. А. М. Горького (ИМЛИ РАН). В открытом письме литературоведов, в частности, говорится: «За пределами учёта эффективности и результативности оказываются исследования (…) которые формируют национальное и культурное достояние нашей страны». И далее уточняется: «Для литературоведов и фольклористов внедрение данной практики означает «выведение за скобки» основной, наиболее фундаментальной и научно значимой деятельности — работ над академическими собраниями сочинений и памятниками мировой словесности, фундаментальными историями литератур, серийными изданиями типа «Литературного наследства» и «Литературных памятников»».

Резюме их оценки министерской «Методики» звучит весьма жёстко:

Принять её — фактически означает согласиться на «самоликвидацию» гуманитарных наук и искусств.

Схожую критическую оценку документа высказал в своём письме в президиум РАН также академик-секретарь отделения Историко-филологических наук академии Валерий Тишков. А следом к протестам присоединился и Учёный совет Музея антропологии и этнографии им. Петра Великого (Кунсткамера) РАН. Можно предположить, что число «протестантов» будет ещё расти.

РАН: бой с головой

На состоявшемся 11 февраля заседании президиума РАН, куда новый глава Минобрнауки Валерий Фальков приехал вместе с тремя своими замами, было «жарко». Подробный доклад о новых нормативах публикационной результативности сделали заминистра Сергей Кузьмин и учёный секретарь Физического института им. П. Н. Лебедева РАН Андрей Колобов. Ведущий заседание президент РАН Александр Сергеев выдвинул тезис о том, что предложенный «Метод» разумен, хоть и нуждается в доработке, поскольку принят был в спешке из-за дедлайна «финансового года». Однако, несмотря на эту примирительную «артподготовку», резко против высказались некоторые академики. Причём критика прозвучала отнюдь не только со стороны гуманитариев.

С недоумением и гневом о «наукометрическом маразме» говорили представители сельскохозяйственных наук. Один из них, напомнив об утверждённой Путиным «Доктрине продовольственной безопасности РФ», задал вопрос: «Как мы это сделаем, если будем не восстанавливать утраченный семенной фонд, выращивать новые сорта, разрабатывать методы повышения урожайности, а искать зарубежные журналы, где мы могли бы хоть что-то напечатать, поскольку всё вышеперечисленное эти издания не интересует?» В заключение он выразил пожелание, чтобы все НИИ агронауки были наконец переведены, «следуя нормальной логике», в ведение Минсельхоза.

Впрочем, резкая критика разработанной Минобрнауки «Методики» встречала в ответ категоричный «отлуп» председательствующего: «Предложите свою методику оценки результативности вашего института». А попытка одного из выступающих «копнуть» в корень проблемы — «Зачем нам вообще оценивать качество научной работы по публикациям?» — вызвала суровую отповедь: «Давайте сейчас не будем говорить о том, как было хорошо науке при СССР и как плохо сейчас».

Нынешнего президента РАН вполне можно понять: он, как и его предшественник, по факту находится в двусмысленном положении: лишён управления академическими институтами, между молотом Кремля и наковальней своих коллег-учёных. А задача перед ним «тугая»: путём компромиссов спасти то, что ещё осталось от академической науки.

Куда плывём, кэп?

О невозможности «пути вспять» говорил на совместной с Александром Сергеевым пресс-конференции и новый глава Минобрнауки Валерий Фальков. Невозможности ни возврата РАН её институтов, отобранных в результате реформы 2013 года, ни тем более возвращения к советскому благоденствию, когда государство выделяло деньги на фундаментальную науку, не увязывая это с наукометрическими отчётами.

О невозможности «пути вспять» говорил на совместной с Александром Сергеевым пресс-конференции и новый глава Минобрнауки Валерий Фальков. Фото: Андрей Никеричев / АГН «Москва»

На заданный министру вопрос Царьграда о протесте философов, литературоведов и историков Валерий Николаевич в мягкой дипломатичной форме пообещал встретиться с научными коллективами этих институтов, внести необходимые коррективы, уладить конфликтную ситуацию. Ну а что он мог ещё ответить?

Фалькова тоже можно понять: только что пришёл на место с, мягко говоря, сложным «наследством», нынешняя «Методика» разрабатывалась не при нём. Он же, напротив, уже успел отменить нелепые «особые правила» взаимодействия российских учёных с зарубежными коллегами, введённые его предшественником на министерском посту. Наверное, и в наукометрии будет происходить какая-то коррекция, удаление наиболее нелепых невыполнимых требований. Может быть, даже «рулевые науки» сообразят, что нельзя стричь под одну гребёнку физиков и биологов с гуманитарями и аграриями.

Понять, в общем, можно всех. Да вот только что в итоге? В ту ли сторону идёт или, вернее, ведут российскую науку? Безусловно, отчётность о потраченных бюджетных средствах важна и в этой сфере. Остроумная формула физика Льва Арцимовича «Наука — лучший способ удовлетворения личного любопытства за государственный счёт» сегодня не комильфо. Но, может быть, на пути контроля и учёта стоит всё же попытаться не плестись вагончиками за англосаксонскими локомотивами в чуждых нам системах координат?

Нет, не замыкаться в себе, что в науке глупо и невозможно, а выстроить наконец свою оценочную абсциссу и ординату, вернув и часть советского опыта и то, что было у нас рождено, но не развито. Например, находки и методы выдающегося отечественного математика и философа Василия Налимова, который, собственно, и ввёл в научный оборот термин «наукометрия».

И Хирши нам тогда ваши Скопусы?

Источник

Метки: наука, русский, Язык

5 комментариев на “Из нашей науки вытравливают русский язык”