Когда в южной Руси появились племена аваров –обров, это привело к большой вражде между ними и Антией. В 561 году в районе Прикавказья начинаются многочисленные войны, при описании этой борьбы славян с аварами византийский историк Менандр упоминает антских властителей во главе с Межемиром. Последний принадлежал к знатному роду и пользовался большим авторитетом среди антов. Из византийских хроник известны имена и некоторых других антско- славянских вождей данного союза- Добрита, Ардагаста, Мусокия и Прогоста. В 600 году Анты для урегулирования отношений направляют посольство к аварам во главе с Межемиром.
Но Авары подло убивают послов во главе с самим Межимиром и продолжают еще больше разорять землю антов и порабощать жителей. И этот беспредел продолжается до тех пор пока обры не столкнулись с руссами- саками (будушими казаками) которые под руководством вождя Добрита, дали достойный отпор врагу и отстояли свою независимость. На беспочвенные притязания обров князь Добрит гордо ответил аварскому хану Баяну: «А родился ли на свете и согревается ли лучами солнца тот человек, который бы подчинил себе силу нашу?». Аварам после прорыва военной блокады Саков, пришлось срочно откочевать через степи Северного Кавказа за Дунай в Венгрию, где они создали Аварский Каганат. Потеряв много сил в борьбе с саками авары вынуждено объединяются с Антами и идут войной против римлян, но в 602 году их союз распадается и между Антами и аварами вновь начинаются боевые действия.
В 7 веке берендеи терпят притеснении от Ягов. И им на помощь приходит Русколанский князь Белояр (Светояр) с 50000 воинов и они совместно разбивают врагов.
В 626 году по сообщению Византийца Константина Манасси 100 тысяч степных руссов опустошили Фракию и Грецию. В ответ хакан аваров Баян по научению и при помощи Византийцев нападает на их земли, но потерпев очередное поражение от саков он сам присоединяется к ним и антам и они все вместе осаждают Константинополь.
В 642-644 годах степные руссы во главе с Ардагастом опять захватывают окрестности Константинополя.
В это же время из районов средней Азии и ближнего востока начинается массовое переселение славян Ирианцев (по имени князя Ирия который привел свои рода из восточной Сибири (район Иртыша г. Омск, Ира-кутск)). Племена Ира жили по территории нынешних Ира-на, Ира-ка, С(е)-ирии, Асс-ирии (Асы с Ирия). И они жили там вплоть до 651 года, когда нашествие арабов и семитов заставили их покинуть обжитые места и переселится в начале на Кавказ, а потом уйти далее на север в Ира-ландию и Скот-ландию (нынешняя Шотландия).
В 6-7 веках хазары в Прикаспийской части Кавказа создают свой Каганат. И в 7 веке здесь складывается разбойничье Хазарское государство. Они совершают через Дербентский проход набеги на богатые области Причерноморья и Азова, но южная Русколань (Антская Русь), под руководством боярина Скотеня и боярина Гордыни (начало 7 века) успешно отражает их набеги и организует ответные военные походы на Хазарию. Тогда Хазары переключаются на грабеж более слабой в военном отношении Киевской Руси, но ей на помощь приходят варяги. Столица хазар в начале располагалась в городе Семендер (Дагестан), а потом её перенесли в город Итиль (Волжская гирла). Арабский писатель Ат-Табари живший в это врем писал о правителе Дербента Шахриаре, что тот заявлял следующее: «Я нахожусь между двумя врагами: один — хазары, другой — русы, которые суть враги целому миру, в особенности же арабам, а воевать с ними, кроме здешних людей, никто не умеет. Вместо того, чтобы мы платили дань, будем воевать с руссами сами и собственным оружием. И будем удерживать их, чтобы они не вышли из своей страны».
В VII веке в Приазовье также образуется Великая Булгария, которая просуществовала очень недолго. Создал ее болгарский хан Курбат (632 — 642 г.), но с его смертью она распалась. В 675 году сын Курбата Аспарух увел свои орды к Дунаю, где в 681 году под его предводительством булгары образовали страну, называемую Болгарией. Хан Аспарух был очень дружен со своим дядей, князем Светояром (Белояром).
Велес книга
«И Обров как песка морского, яко рекут нам отдавайте Русь целую. И против тех Обров мы встали и стали воевать. И не было в то время ладу на Руси, и те Обры силой одержали победу над нами и это в учение нам от Дасов(Демонических Асов)…… В то время Волыняне рекли о единении нашем. И род за родом согласились и победили силу великую, объединившись. И в то время отцы наши гордились нами. И была Обрам в те дни общая смерть, и упрятали их в землю до конца».
«Был в степи боярин Скотень, живший честным трудом, и не подвластен он Хазарам. Был ирианец он и от Ирана (Иран, Ирак, Се-Ирия, Ира-кутск– земли принадлежавшие раньше потомкам Ирия, которые их потом оставили и ушли на север в Ира-ландию) помощи просил. И они прислали конницу и разбили Хазар. Рассказывают, что иные Русы остались под Хазарами, некоторые добрались до града Киева и там поселились. Те же русичи, кто не хотел ходить под Хазарами, ушли к Скотеню ( степная казачья Русь оставалась свободной)…
..Русь же устроилась на землю ту и до сих пор мы там. В то время пришли Варяги к Киеву с торговыми гостями и били Хазар. Хазарский Коган говорил Скотеню и просил помощи. Отказал в том Скотень и сказал: « По истине сами поможете себе».
«..Говорил Светояр, да узреем зрением телесным того боярыня Гордыню нашего, который Готов поразил со Скотенем. И то славное деяние от прихода Славянских людей на Русь —1300 лет (начало 7 века нашей эры). Бо наглели грабили , налезали они на нас. Тогда единым князем был Светояр, который собрал Боруссов на Русколани. И взяла Русколань и вооружила Боруссов и пошли на Готов из Воронежца. Там было 100000 отборных воинов конных. И никого пеших. Так вот бросились на них. Сеча злой и короткой была и посвирепствовала та сеча до вечера, и с Готами покончили».
«Готы что остались после Галареха, ушли на полночь и там исчезли, и Детерих вел их. После же о них не знаем ничего. А берендеи пришли до нас, и рекли нам о весьма великом утеснении от Ягов, которые шли по следу Гуннов. И так тот Белояр сказал им подождать, и к ним пришел с 50000 неожиданно, и Ягов разбил, которых на все стороны как блаженных разбросал. И взял коров их и говяд их и дочерей. Юношей и стариков напрочь перебил».
«То ведь муж рода Белояра пошел по ту сторону Ра реки и предупредил там Синьцев (Китайцев), идущих от Фряжцев, яко Гунны на островах подождут гостей и обберут их. Было то за 50 лет от Алдореха. А еще древний род Белояров был сильным. Гуннские гости оделись как мужи Белояровы, и говоря, дали ему серебро за то, и два коня золота. Они пошли, куда то в другое место и избежали угрозы нападения Гуннов. И так прошли и мимо Готов, которые также свирепы на Непрядве и на Днепре. А князья их нечестны и дважды дань берут. Так ведь гостей спасшихся у нас они повернули в землю Синьскую и не пришли они уж никогда».
Тифлисская рукопись
« Русский князь посадил своих воинов на лодки, которые выдолблены из цельных деревьев и которые на их варварском языке называются моноксилы. Князь причалил к Царьграду и осадил его с суши и моря. Воины его были мощны и весьма искусны. Их было столь много, что на одного царьградца приходилось 10 русских. Тараны и осадные машины стали действовать. Князь потребовал сдаться, оставить ложную веру во Христа. Однако угрозы его не подействовали, а только подняли дух горожан. У стен города произошла страшная свалка. Свобода Царьграда уже висела на волоске. Между тем патриарх Сергий (610-639 гг..) послал князю огромную сумму денег. Подарок был принят, но свобода была обещана лишь тому, кто в одежде нищего оставит город и уберется куда хочет».
Свод древне булгарских летописей.
(были составлены когда волжские булгары уже приняли ислам и арабский язык)
…Аттила Ас-Бата (Бата-Батый это как основатель, старший, отец чего либо) по прозвищу «Аудан Дуло»(Богдан Дуло) имел сына Эрнака, с него начинается род Булгарских Царей. Его правнук – Тубжак (сын Зигмунда), а у него уже были правнуки – Бат-Боян и хан Аспарух. Аспарух был дружен с дядей князем Светояром, который укрепил свою столицу и отделился. Светояр назвал своё государство – Дулеба. Около 701 года умер Аспарух..
СКАЗАНИЕ ПРО ЦАРЯ ПРЕБОРА
Когда старовина ещё молодая была, и Деды Дедов в коников играли, а старые Прабы в колыбелях-колысках лежали и была ещё Живая Вода, когда старый Ворон про зиму не крячил, а уже по болотам студёная стояла вода, так пришли в те времена на Русину Дяки.
И шла Дячина на Волоха и, Дяка его, била и ломала.
А Волошина гроши ей давала и в Федоряки-наймиты обкручивала. Даст сначала Дячине, а Коропам не даст, а потом — Коропам, а Дячине не даёт, и всё для того, чтоб натравить их друг на друга.
Дячина была храбрая, на ножи лезла и билась насмерть. А Волошина была хитрая, и чего силой не возьмёт, то берёт грошами — серебром и золотом, и добилась того, что Дячина стала у ней Федоряками.
А Федоряками назывались такие народы, какие к Волохам нанимались по соглашению, чтоб хранить их межу-границу.
И то ж скоро берега Дуная пустые стали — пройдёт кто по городу, а его стрела Дячинская убьёт. Опустели грады и сёла, и скоро только Хока в домах тех жила.
И пришли к Дунаю Ясы (Асы) с царём своим Корзоем, и Волохи дань заплатили Ясам, а Руссам ничего не дали — хотели, чтоб Яса с Русой посварились. Однако же царь Пребор русский и царь яский Корзой были разумными, и ту дань меж собой поделили. И злились Волохи, а ничего поделать не могли. И в те времена уже Волошина Ромейскои была, Грекам принадлежала, и Греки ненавидели Пребора-царя, а Русы знали — ежели враги проклинают царя, знать то добрый царь для Руси!
И как Волошина Ромейская не старалась, не могла извести Пребора-царя. И подкупила она тогда Обрского царя Буяна. И напал Буян в ночи на Пребора-царя, захватил и увёз к Волохам. Убили Волохи царя Пребора — ещё живым закопали в землю. И плакала по нём вся Межа, и плакала вся Дячина Придунайская.
СКАЗАНИЕ ПРО КАЛЮЖУ-ЦАРЯ
В те далёкие времена, которые в буркунах-травах заплутали, так что не осталось от них ни славы, ни памяти, был над Руссами царь Калюжа, и много старался он для людей своих, и люди его любили за то.
В тот час шли великие войны на земле нашей, и Калюжа-царь берёг людей от напастей. И как-то случилось, что Русы не могли детей выкармливать — много помирало их осенью и зимой. И призвал Калюжа-царь людей Зналых, и те сказали детей в тепле держать, давать им зимою мёда и ягод, поить брагою и молоком, блюсти чистоту и хворых отделять от здравых. И скоро стали дети здоровые.
Так пасли Русы скотину, рыбу ловили в реках, бортничали в лесах. А жили они возле речек, и там бабы бакши садили. Мужики скот гоняли в степях, сторожевую службу несли и редко дома бывали. А дома жёны, деды и дети работу свою справляли каждый день, а работы много было, так что детям и погулять времени не выпадало. И нарекали жёны, что ежели б не война весь час, то козаки чаще б домой ворочались и во всём помогали, и всем тогда стало легче.
Да прискакали гонцы от Волыни и сказали, что Обра на них напала. И велел Калюжа-царь брать мечи и становиться на межах-границах, и не пускать Обру в земли свои.
И стояли казаки на межах и стражу несли. И был в то лето великий недород хлебный, и бакши капусты не уродили, и Руса с осени стала голодовать.
И сказал Калюжа-царь орехи собирать, крапиву мочить и рыбу сушить, а зерно в общий амбар собрать и всем выдавать понемногу и поровну. Так жили Русы бедовали до следующего года.
А там охота пошла добрая, скотина за лето расплодилась, и бакши уродили рясно. И с того времени поправилась Русь, и царя своего славила.
Вспомним и мы Калюжу-царя и помянем его имя славой!
СКАЗАНИЕ ПРО ДИВО СТЕПНОЕ
Днём было в степи добре, а ночью было утерпенье Руссам великое, потому как Диво ходило в бурьянах и гукало, и смеялось, и плакало, и даже стражникам порой жутко было.
Однако ж Диво — то ещё не Лихо, хоть и голос у него мерзкий.
А вечером Скоча (Скоты) идёт красть-катранить скот чужой, идёт пешая, только с мечами и стрелами, и смеётся, ничего не боится.
А Русы, на них глядя, только головой качают — и как Скоча та не пугается, и как она, если что, от всадников убежит? Прошла Скоча — и в травах пропала. А Русы сидят у костра, и собаки подле них рядом лежат, они врага в ночи добре чуют, и когда лезет кто — рыкают и гарчат.
Вот вскочили собаки, гавкают — кто-то идёт в степи. Поднялись Русы на Могилу древнюю, а с неё далеко видно — и видно, что Скоча ворочается, а за нею враги гонятся. Вот остановилась Скоча, и Старший их стал палкой конников в пыли рисовать. А потом махнул рукой — и вскочили кони, и уже летит Скоча на баских конях, а враги далеко отстали — не догонят, не отомстят.
Глядят Русы и Диву даются, было то или не было, или Скоча в дружбе с тем Дивом Степным?
А меж тем уже третьи петухи пропели, и Зорька ясная поднялась на небе, а Ночная Яма стала отходить в балки, в глухие терны и шипшину колючую.
Догорает в степи костёр, бледнеет в свете грядущего. Вот уже и бабы встают за варево принимаются, а девчата молоко несут утреннее. Скоро и все уже на ногах, умываются. Зорьку с Солнцем приветствуют, Богам и Пращурам славу поют и садятся за сниданок-свитанок.
И рекут друг дружке, что уже другой вечер и утро Диво Дивное вдалеке кричит, в траве скачет, к небу подпрыгивает и опять оземь бьётся!
И отвечают им Старцы, что то знаменье недоброе — знать скоро придёт на Русь година тяжкая, и война, и боль, и страдания.
И потому князь велел, чтоб были готовы все и мечи имели, и чтобы острыми были мечи те, и кони наготове стояли, зерном кормленые, и чтоб мёда им свежего давали за раннее, потому как от того мёда кони сильные становятся, а на войне сильный конь — половина победы.
И скачет к Руссам Скоча комонная и рассказывает, что видела в степных травах Диво Дивное и Лихо Семиочитое, и что Лихо то идёт прямо к ним с Восхода солнечного!
И велел русский князь Турас собираться борозо и идти до Донца Северского к Городечням.
Вставали Русы, и скотину гнали, и возы трёхосные поклажу везли, и люди шли и комонно ехали.
И когда Солнце во всю мощь засияло в небе. Русы уже далеко отошли от мест тех. И видели они со старых Могильников, как Обра злая текла, и как повернула она к старому Табору русскому, оглядела его и опять потекла. И целый день Русы шли до реки Донца, и целый день за ними Обра текла. И видит князь Турас, что не поспеет он до реки дойти, и враг их скоро настигнет.
А тут другой табор с восхода идёт — едут Ярусланы с царём своим Ярусланом Зореславовчем, и кричат они Руссам, чтоб те поспешили. И прибавили Русы шагу, а Ярусланы свернули в степь за Могилы Великие, и Обра за ними пошла.
А Русы спешили, скотина траву на ходу хватала, а люди не могли остановиться и сварить еду, аж пока не дошли до Донца. Вечером увидели они реку, перегнали стада вброд на другую сторону, и там только разложили костры, а уже ночью заодно вечеряли и обедали.
И видели Русы, что опять Диво в ночи скакало и мёртвые кости к небу подбрасывало, и собаки всю ночь рычали на Диво то. А утром стража обнаружила в степи множество костей — там Русы когда-то с врагами бились, и кости их остались не погребенными.
И велел князь Турас разжечь кострище великое Тризненное, и нести в него кости русские. И целый день Русы собирали те кости, и горели они в огне очищающем, и превращались в прах, как положено. А Русы трижды славили безвестных павших героев, и так они в той поминальной Тризне обрели мир и покой.
А в ночи опять Диво Дивное прыгало, а за ним и Лихо Семиочитое бесновалось — выло жутко и драло землю когтями крепкими. И кричало оно пардусом, и в траве стлалось, то с одной, то с другой стороны подползало.
Утром Ярусланы пришли и сказали, что надо дальше подаваться, потому как враги сильные текут, и никто им на пути не препона.
И шли Русы с Ярусланами к Городечням, и там в лесах дубовых скрывались, и Обру видели, а та всё шла.
СКАЗАНИЕ ПРО ЦАРЯ ЯРУСЛАНА ЗОРЕСЛАВОВИЧА
Течёт время, как вода-модрица, а за ней, за водой, видны берега. А там Берегини венки плетут, на лугах пляшут, песни поют. А там тополя цветут с липами и пахнут мёдом до самой Сварги, где живут наши Щуры с Пращурами и рают поля синие, и песни поют богам, и глядят сверху, как на земле люди живут и любятся, и бьются насмерть, и умирают. Земля ведь Русская старая-престарая, и с древних часов обустраивалась многим борением. И мы — потомки тех Руссов, что звались Резами и Ойрийцами, каких знали в Яболоке, Шубе, Меде и Ирии. И когда пришли Русы к Дону-реке широкой и там осели, то были в степях тех народы разные. И каждое Племя жило по своим обычаям, имело свои пастбища, а также Воевод и Князей. С Руссами многие дружно жили, пили с ними у костра Вино Братское из одной чаши-братины, куда каждый из князей кровь свою добавлял. Да было в тех степях ещё больше врагов. Что опять за туча чёрная Солнце застлала, свет белый закрыла? А то стрелы вражьи летят и копия, то пики острые на землю падают. А что за вторая туча поднялась к небу? То Русы врагу отпор дают. И слышен по всей степи грохот грома — то стрелы вражеские в русские щиты бьют. И падают Русы, и кровь течёт, своя ли, чужая — всё равно красная. И трава степная почервонела, и земля тех кровей упилась, а где русская кровь пролилась, там и земля русская стала. А враги всё идут, видимо их невидимо. И собрались цари-князья русские и порешили: уйдём отсюда новую землю искать! И пошли все к заходу солнца.
И был ещё один царь в степи — Яруслан Зореславович, стоял он со своими стадами у речки. И видит — люди идут, скот гонят. Подошли к нему и спрашивают позволения дня на два расположиться у речки, самим помыться, детей искупать, скот напоить. Принял царь Яруслан Зореславович всех князей за столы свои и велел двадцать коров забить, чтоб на всех мяса хватило, и мёд принести, и барашка. Пили-ели гости, хозяина благодарили. И пришёл к ним старец один, борода до земли, волосы длинные, и сел он на самом краю, как незаметный и бедный человек. Увидел его Яруслан Зореславович и послал лепший кусок мяса и рог мёда пенного. И сказал тогда Старец:
— Да хранит тебя Отец-Перун наш небесный! Будь всегда сильным и непобедимым, и ежели ударят враги твоего воина, то пусть станет два, а коли стрела ударит, то отскочит и самого врага убьёт. А ежели твой час приспеет, то пусть будет конец лёгким, а смерть — тихою, будто сон! Сказал так, упал на землю, оборотился в белого лебедя и улетел в синюю Сваргу.
— Благословен ты еси, старче божий! — глядя ему вослед, сказал Яруслан Зореславович.
Закончили цари-князья пировать, а тут, откуда ни возьмись, зайцы бегут, а за ними волки, олени, дикие козы, стенные сайгаки. Бегут, на людей не обращают внимания, в речку кидаются и плывут на другую сторону.
Увидел то Яруслан Зореславович и велел коней седлать и скакать в степь с мечами и пиками наизготовку, потому как знали все, ежели зверь бежит, то верный знак, что пришло войско великое.
Солнце уже к вечеру подалось, когда увидели Ярусланы врагов, и было их видимо-невидимо, и кричали они не по-нашему, и мечами махали. Как увидели Ярусланов, так и набросились на них, стали рубить-колоть беспощадно. Да кого ранят, тот живым остаётся, кого разрубят, из того двое становится, и стрела от них отскакивает, и копьё не берёт.
Увидели то враги, испугались, и отошли вскоре, в степи растаяли. Вспомнили тут все старца длиннобородого, которого Яруслан Зореславович за трапезою почтил, и как он за то благословил Ярусланов.
И с тех пор по всей степи через травы и кусты терновые пошла слава про князя-царя Яруслана, Яруслана да ещё Зореславовича, какого никто одолеть не может. И стали бояться враги князя того, а Руссам он помогал от напастей избавиться.
Воспоём же и мы славу князю тому Яруслану Зореславовичу за его доблести и помолимся Богам и Пращурам, чтоб они ему место подле себя уготовили.
СКАЗ О ТОМ, КАК КАЗАКИ БЕЛУЮ ВЕЖУ ЗАЩИЩАЛИ.
В год Трубящего Изюбра, в месяц грозник (июль), вторглись на земли казачьи орды хазар. Перво-наперво поднялись захватчики на высокий холм, где красовалось капище бога плодородия и жертвенного огня Семаргла, одного из небесных покровителей казаков-характерников. Храм спалили, жрецов умертвили, жертвенник огне пламенный разрушили. Златого крылатого пса — изображение Семаргла — на куски порубили да растащили, кто сколько мог ухватить, злобно выкрикивая:
— И тебя, златая псина, достанем в небе стрелами!
Спасся только молодой жрец Ярун — затаился в подземелье. На закате, когда басурмане покинули пожарище, смотрел он с холма на вражью рать. Подобно змее ширококрылой неслась она по дороге к Старой Веже — главному граду казаков. С наступлением сумерек басурмане дошли до бурливой реки, стали на ночлег и развели костры. Всю ночь пробирался Ярун тайными тропами по дремучему лесу, переплыл в узком месте реку и утром, весь мокрый, исцарапанный колючим кустарником, изодранный ветвями, оповестил седобородого князя Добрыню о беде неминучей. Собрал князь своих старейших казаков на совет, и порешили все защищаться до конца, хотя силы были неравны и надежда на спасение ничтожна. После полудня басурмане начали переплывать на бурдюках и лошадях реку и подступать к городским стенам, но не ближе полета стрелы. — Сдавайтесь, — кричали они снизу воинам, которые толпились у котлов с кипящей смолой. — Сдавайтесь сами, не то к завтрашнему утру вырежем всех до единого! Настала ночь. Смотрел на вражий стан князь Добрыня и клял себя за то, что так и не возвел каменных стен вокруг Старой Вежи. Деревянные завтра сгорят — и все будет кончено… В стороне одиноко стоял молодой жрец Ярун. Обратив глаза к звездам, он шептал: — К тебе взываю, о Семаргл! Не дай погибнуть Старой Веже — твоему последнему святилищу! Не дай погибнуть народу казачьему! Накажи злодеев, что порушили твой храм, а тебя, светоносца и огненосца, на куски порубили! Яви свое небесное могущество! И долго, долго молился волхв Ярун. А глухой полуночью вдруг спустился с небес крылатый огненный пес превеликий. Начал он летать низко над полчищем вражьим, и от жара пламенного, нестерпимого иные из ворогов сразу погибали, а иные бросались в реку, но там вода кипела ключом, словно в котле, и они сразу шли на дно. Вскорости все было кончено. Тишина настала — раздавались лишь стоны умирающих, а огненный крылатый пес Семаргл сызнова вознесся к звездам и растворился средь них. В эту страшную ночь удалось спастись лишь жалкой горстке хазар. Они спешно покинули пределы земель казачьих, дав себе зарок никогда более к ним не подступаться. С той-то поры жива поговорка басурманская: «Нет страха страшнее Семаргла в небесах!» Князь Добрыня воздвиг новое капище Семаргла на высоком холме у бурной реки, и Ярун сделался в нем верховным жрецом. А через несколько лет он уже любовался на белые каменные стены казачьей столицы и с тех пор стала она называться Белой Вежей.
